. Мячин подчинился приказу Ленина и Свердлова, но при этом сообщил о своей уверенности, что «багаж» у областников будет «всегда в полной опасности»
>49. С ним солидаризировался и Косарев, имевший свою информацию. Он даже направил в Екатеринбург свой протест.
Мячин вопреки приказу свыше все же отказался сдать «груз» в Тюмени и доставил его в Екатеринбург под неукоснительной охраной своего отряда. Он, отряд Гузакова и команда из 8 человек Отряда особого назначения Кобылинского встречены были крайне враждебно. Последняя была разоружена.
Обращают на себя внимание заявления руководителей Урала, что «ведением всего дела через облсовет можно довести предприятие до успешного конца», и Свердлова — что «сообщит подробности специальным курьером»>50. В обширных текстах переговоров ни слова не говорилось о подготовке или возможности предстоящего суда нал Николаям И. Нельзя не обратить внимания и на такой важный факт: до самого последнего момента вопрос о размещении Семьи Романовых в Екатеринбурге не решался, хотя было заведомо известно, что ее доставят туда. Этот вопрос стал спешно решаться лишь 28-29 апреля. За день до прибытия поезда Мячина «в пожарном порядке» был подготовлен особняк Н. Н. Ипатьева, спешно обнесенный забором. Не значит ли это, что был расчет на то, что Семья по дороге обязательно «погибнет», и подготовка к ее приему была вовсе ни к чему до предотвращения готовившегося акта убийства, широкой огласки этого по Уралу и Сибири и требования «гарантий»? Да, Мячин из-за очевидного недопонимания подлинной задачи (при реализации которой он мог оказаться и «козлом отпущения») стремился доставить Семью именно живой и спутал кое-кому карты. От возвращения в Тобольск, доставки остальной части Царской Семьи он отказался и уехал с отрядом в Уфу. Эта задача была выполнена в мае силами команды ВЧК и уральцев. 23 мая в Екатеринбург были доставлены и остальные члены Семьи Романовых. Начатая подготовка уничтожения Царской Семьи уже не в дороге, что, казалось, было проще, а в обстановке статичности продолжалась и весной, и летом. По документальным и косвенным источникам более чем явственно просматривается уже не только «романовоненавистническая», кровавая роль Свердлова, но и роль Ленина. Уральские большевистские руководители и подобранные ими палачи были лишь надежными исполнителями. Ставка на них была сделана не случайно. Гвоздем в подготовке убийства были провокация со сфабрикованными на имя Николая Романова письмами якобы от офицеров-заговорщиков, ссылки на «козни» бывшего Царя, готового вот-вот бежать. Центр (Ленин и Свердлов) и Екатеринбург (Голощекин, Войков, Белобородов, Юровский и другие) действовали «тоньше», более конспиративно, чем прежде, и довели дело до логического конца — страшного кровопролития в Ипатьевском доме в ночь на 17 июля 1918 г.
