и другие вещи могут оказывать глубокое воздействие,
— многие вещи оказывает глубокое воздействие, доктор, возможно, и более глубокое, чем какая-то кома,
— не хотите ли чаю, Анастасия?
а тут и вправду любят обращаться друг к другу по имени, звучит по-свойски, но я бы не сказала, что он пытается интимничать, что-то в его интонации мешает так думать, в сущности, он держится достаточно отстраненно… она тоже могла бы так попробовать, но не знает, как его зовут,
— да, спасибо, пахнет приятно тимьяном… хотя нет, липой…
и еще какой-то запах, но она не может точно определить, какой, доктор встал, и теперь он показался ей еще выше, похоже, они одного возраста… и исчез, а она продолжала рассматривать каллы… или что-то, странно тревожащее ее память… но он вернулся очень быстро с подносом, чашки и чайник, блюдце с ломтиками лимона, сахар, тонкий фарфор, серебряные ложечки, такое впечатление, что всё это было приготовлено заранее, и уже нет времени вспомнить что-либо,
— эта картина с каллами…
— а, эта? наследство от бабушки, вы в этом разбираетесь? художник неизвестный, возможно, художница, даже наверняка именно художница, женщины часто рисуют цветы… но довольно ценная. Старомодно, но каллы, в сущности, прекрасны, такие невинные… я вожу ее с собой повсюду, а жил я во многих местах, но уже много лет я здесь… впрочем, я все свои картины вожу с собой…
я слушала рассеянно, что-то мне это напоминает…
возможно, не столь уж невинное.
Доктор налил в чашку чай, и разговор потянулся мучительно, то и дело прерываясь, потому что он спросил, во что именно я врезалась, в дерево, ответила я и добавила, что иногда человеку везет и он не покалечит кого-то еще, я сказала это просто так, чтобы мы снова не погрузились в молчание, но он не подхватил эти слова… и ее поглотил горизонт, утонувший в завораживающей зелени картины… неожиданно он спросил: а почему? ей-то это было совсем очевидно — убивать других никак нельзя, но он пояснил свое «почему»:
— никто ведь не выбирает, как именно попасть в катастрофу, не правда ли?
да, не выбирает, только ей кажется, что он хотел сказать что-то совсем другое, в последнее время ей все время кажется, что люди говорят вовсе не то, что говорят, или она их неправильно понимает, но, может быть, он прав, и воздействие катастрофы на нее оказалось более глубоким, хотя и не до конца ясным, но он уже сменил тему и спросил, а как она вышла из комы…
— через зеленый сон,
сказала я, именно так и было. Доктор закашлялся или, похоже, засмеялся.
