был другим.
— Не бери в голову, — сказала я ей, — здесь тихо, буду смотреть на море, к тому же мы столько книг привезли с собой… я всегда мечтала о таком отдыхе, вот и отдохну.
Сквозь стеклянную дверь Анна посмотрела на стену комнаты, я еще с вечера успела расставить все книги — они заняли две полки над письменным столом.
— Ты как будто собралась сидеть здесь целый год…
Анна улыбнулась… улыбнулась и я, если б могла, я бы и впрямь осталась: место чудесное, вокруг никого, здание санатория приютилось на высоком берегу… только море, скалы, никакого шума, лишь ветер и волны, по крайней мере, в эту первую ночь здесь я не слышала ничего другого.
— Я бы осталась, — сказала я, — но врачи считают, что я приду в норму за месяц, самое большее — за два…
— хорошо бы, да, наверное, — ответила Анна не слишком уверенно, поднялась из шезлонга, вошла в комнату и стала разглядывать книги, явно ожидая, что я последую за ней, чтобы проводить, но я, как завороженная, продолжала смотреть на зеленоватую воду моря, простирающегося до горизонта, совершенно синего,
— на юге море синее, а здесь оно зеленое, ты не находишь? — спросила я, не доверяя своим ощущениям, но она согласилась, да, ведь это север, здесь оно иногда бывает и серым, а я продолжала, — и вообще, это очень далеко от Софии, тебе нет смысла приезжать сюда, я буду нервничать, когда ты за рулем.
Звучало логично после всего, что случилось со мной, но она не ответила, не знаю, согласилась или нет, рассеянно листая «Волшебную гору», которую сняла с полки.
— Я всегда представляла себе санаторий похожим на тот, из «Волшебной горы»… и не читай слишком много, не перестарайся, ладно?
Разумеется, здесь не горы, а море, хотя, может быть, и волшебное.
— Не буду. Это так, любимые страницы, Анна… но и писать попробую… если смогу, хотя, возможно, уже никогда не смогу.
Анна удивленно взглянула на меня, какая связь? Нет никакой связи… я выразительно кивнула на свою правую руку, все еще забинтованную, и даже пояснила:
— Если бы у меня здесь был компьютер, я могла бы стучать по клавишам и одной рукой — слова для левой руки, как тот концерт Равеля[7], но компьютера нет.
Анна скептически посмотрела на мои руки и быстро отвела взгляд, ощутив неловкость — мизинец на левой руке неподвижен уже много лет, именно тогда я перестала играть, но он хотя бы на месте, а вот на правой я потеряла мизинец совсем недавно.
— Не везет им, моим рукам, — я подтвердила ее мысли, — но все-таки попробую писать, как только снимут повязку,
