* * *
Наконец-то мы пошли на посадку. Вид за окном действительно не вдохновлял. Какая-то желтоватая пустошь. Самолет коснулся посадочной полосы, и я облегченно вздохнула. Спустившись на землю, я сделала нечто мне совершенно не свойственное, чего никогда не делаю. Это был весьма патетический жест. Я наклонилась и рукой дотронулась до земли. Мне-то это показалось совершенно естественным, ведь я так страстно жаждала попасть сюда. Но М. подумал, что я споткнулась, что я могу упасть, и заботливо подхватил меня под руку. Таким образом, мы вместе прикоснулись к земле — к Тире. Он сделал это через мое прикосновение.
Перед зданием аэропорта нас ждал молодой человек, который должен был везти нас на машине. Мы поздоровались с ним по-гречески, а он ответил на сербском. Оказалось, что зовут его Зоран, что в настоящее время он работает на Санторине, хотя вообще-то уже два года живет в Афинах, где изучает старинную греческую музыку и пишет работу по сравнительному анализу этой музыки с древней сербской и византийской. Он тут же засыпал нас информацией об острове. На наш вопрос о происхождении нового, итальянского имени — Санторин, он объяснил, что Киклады почти два века были под властью Венеции.
— Имя Санторин происходит от святой Ирины. На острове и сейчас живет много католиков и есть их церкви…
Преодолевая подъем к Фири, главному городу острова, — на машине, пока еще было возможно, потому что дальше нам предстояло взбираться по ступенькам и тропинкам или пользоваться канатной дорогой и ослами, — Зоран сказал:
— Город прекрасный, но только в нем почти все новое. Знаете, последнее извержение вулкана здесь было сорок лет назад, тогда же произошло и землетрясение, которое почти все разрушило.
Так мы узнали самую главную информацию об острове — на нем находится живой, действующий вулкан.
На перевале горной гряды, которая отделяет «вулканическую» часть острова, куда мы направлялись, от безличной равнины, с которой мы поднимались наверх, нас ждал еще один молодой человек. Одет он был небрежно, но костюм на нем был дорогим, а темные очки «Ray Ban» отражали нас и скрывали его. Зозо Лидорики представила нам директора комплекса «Цитурас», а он на ломаном сербском языке сказал, что одно время изучал в Белграде теологию, но потом бросил, а теперь вот будет заботиться о нас здесь и зовут его Натанаил.
— Прекрасно, — сказал М., и как раз тут перед нами открылся совсем другой пейзаж, другая сторона острова с морем и совершенно иным небом. — У меня с собой греческое издание «Пейзажа, нарисованного чаем», я его подпишу и подарю вам. Там есть один герой, ваш тезка, его тоже зовут Натанаил, хотя у него есть еще и другое имя. Не знаю, правда, как вам это понравится, но что же делать…
