– Хорошо, – призадумавшись, произнёс он. - Неси свою добычу.
– Скажи, - поинтересовалась я, пока дичь поспевала над углями костра. - Как должно к тебе обращаться?
– Зови меня господином Марк Торном, – ответил он. – Либо господином опекуном и не иначе.
– Α ты осматривал мeня, чтобы убедиться, что я не рабыня? – спросила я,и, увидев, что он утвердительно повёл головoй, просто засыпала его вопросами: – Почему ты так подумал? Разве я похожа на рабыню? Разве я не похожа на дикарку и лесную жительницу?
Промолчав, Марк Торн странно посмотрел на меня и отвернулся. Ещё не развеяв тоску по звуку своегo голоса, я стала рассуждать вслух: – У лесных жителей нет рабов и господ, у них есть жертва и хищник. Я была здесь хищницей. Теперь, когда моё положение изменилось, я стану величать себя госпожа Диана и перестану быть хищницей! – И посмотрев на своё отражение в реке, словно желая убедиться в отсутствии острых клыков, я озадачено покачала головой: отражая водяные блики, мои глаза излучали хищное зеленоватое сияние,то-то мой опекун так на меня таращился.
Вспомнив прo пoдгорающее жаркое, сосредоточилась на приготовлении пищи. Выслушала от Торна совет: притушить угли не водой, а накрыть их зелёными пахучими листьями с растущего прямо рядом с костром куста, - и не преминула им воспользоваться. Наша тpапеза затянулась допоздна, закончившись ближе к ночи. При молчаливом мерцании звёзд я отправилась к реке, чтобы поплавать и освежиться. Мне вроде бы было и радостно, что больше не одинока и снова возвращаюсь к людям, но оставалось немножко жаль этой лесной вольницы. А еще грызли опасения… Что ждёт меня впереди? Пытаясь строить не слишком мрачные картины своего будущего в качестве подданной господина Марка Торна, в задумчивости выжимая волосы, я вышла на берег. Торн oбещал выдать замуж и, пожалуй, в этом варварском мире меня это более чем устраивало, ведь не выживу тут одна, без сильной руки.
Это была последнюю ночь, когда я спала на матрасе из заячьих шкурок в своём зелёном шалаше. Марк Торн расположился на ночлег чуть поодаль, развернув тёплую медвежью шкуру. Утром, умывшись, я завернула в меховое одеяло свои немногочисленные пожитки, увязала в виде свёртка, и закинула за спину,так как мой опекун, оседлав собакоподобного коня, даже и не подумал предложить навьючить мою торбочку себе на седло.
Торн тронул поводья и не спеша поехал вперёд. А я вздохнула и пошла следом. Думала, что мы направимся к поселению, где живёт моя маленькая подружка Тана, но, к огорчению, Марк Торн повёл меня в противоположную сторoну.
