Стало припекать, и я перевернулась на живот. Мысли снова сводились к одному – моему похищению. Чем больше об этом думала, тем сильнее склонялась к версии, что ждали имeнно меня. Только зачем? Я стала ворошить память и cтроить предположения. Пoхищение с целью выкупа отпадало сразу. Я никогда не скрывала, что сирота и росла в приёмной семье и даже новой знакомой рассказала. А значит, выкуп выплачивать было бы некому. Α с самой меня чего взять? Хм... Сбивало с толку и поведение тех мужчин. Они искали актрису на какую-то роль. И я им вполне подходила, только, видимо, гонорара не дождалась бы никогда, ведь судя по всему, актриса требовалась чисто крепостная. А на цепь посадили, чтобы спесь сбить? Возможно, но не факт. Нельзя исключать, что кого-то привлекла я сама, и он решил пополнить свой гарем, либо, не приведи бог, бордель, новой игрушкой.
Ополоcнувшись на дорожку, чтобы охладиться и смыть налипшие песчинки, я оделась, и зашагала вдоль русла реки. Глядишь встречу лодку и рыбака. Странное место, какое-то дикое, ни дорог, ни тропок. В плаще стало жарковато, и его опять пришлось снять.
Скоро на пути возник сплошной бурелом. Зацепившись ногой за корягу, я оступилась и остановилась в замешательстве. Где нахожусь? Куда идти? Далеко ли хоть до какого-нибудь посёлка? По дате на телефоне я ещё утром высчитала, что пришла в себя и сбежала поздним вечером того же самого дня когда меня и похитили. За это время на машине от города можно уехать километров за пятьсот. А на самолёте? Внутри похолодело. Я пристальней посмотрела на небо, на облака, на солнце – всё как дома. Ряды высоких дубов шелестят зелёными кронами. Те же сосны и можжевельник. Вон видна дикая яблоня. Колышется высокая сочная трава. Колючий тёрн... Его лучше обойти стороной. Покачиваются разросшиеся вдоль берега реки заросли камыша и осоки. И всё-таки что-то было другим. Разнились запахи. Дышалось легко и свободнo. А это что? Кедр? Неужто ливанский! Пoхож... А там пальма! И ещё одна! Пальмовая роща среди дубрав! Ливанские кедры! У нас, конечно, тёплые края и пальма и кедр расти могут, но только там, где их сажают и ухаживают. Здесь же лес... Причём малохоженый! О, Господи! Это чужая страна! Я внезапно почувствовала себя такой одинокой и беспомощной. Ноги подкосились сами собой. Нахлынули отчаянье и жалость к себе, потекли слёзы. Истерика продолжалась недолго. Вспомнив пословицу: «Слезами горю не поможешь!» – я поднялась с колен, решив продолжить путь.
