— Женитьба на тебе была лучшим решением в моей жизни. — Он улыбается. — Я очень хочу, чтобы ты знала, Эрин: я буду заботиться о тебе, и как только мы вернемся домой, я собираюсь найти другую работу, чтобы обеспечить нам достойную жизнь. Звучит неплохо?
— Да, звучит идеально, — отвечаю я.
Я делаю глоток, и пузырьки щекочут мне губы и нос. Это просто рай. Я улыбаюсь. Спасибо, Эдди.
— Что будем делать с…? — Я киваю в сторону номера.
Он улыбается.
— Завтра я отнесу ее в центр дайвинга и отдам инструктору вместе с координатами того места. Он с этим разберется. Ну или просто вернет ее обратно к нам в номер, конечно! Так или иначе. — Он смеется.
На другом берегу лагуны начинает играть музыка.
Вечером каждого воскресенья на берегу за ужином показывают традиционное полинезийское шоу. Как я сказала Марку, больше всего это похоже на «театр и ужин», традицию восьмидесятых. Но он напомнил мне, что мы в отеле «Четыре сезона», так что нас наверняка ждет пятизвездочная трапеза на освещенной факелами полосе пляжа, с тремя сменами блюд, под гром традиционных полинезийских водных барабанов и танцы с огнем.
— Ну да, как «театр и ужин», — говорю я. Ведь именно так проходили эти вечера с представлениями, разве нет?
Нас усадили за столик у самого края воды. Кроме нас, здесь только десять других пар — за столиками, освещенными свечами и пылающими факелами, расставленными вдоль всего пляжа. Мы машем руками паре, с которой познакомились во время сегодняшнего подъема. Дэниел и Салли. Они улыбаются и машут нам в ответ. Все расслаблены и счастливы. Воздух пропитан запахами таитянской гардении и огня.
Мы снова пьем шампанское и говорим о будущем. О том, что сделаем, как только вернемся домой. Я рассказываю Марку об Алексе, о том, как она планирует забеременеть, рассказываю о Холли, обо всем. Об Эдди, конечно, я много не говорю, как и о подарке от него. Марк с восхищением слушает. Кажется, он каким-то образом забыл, что я продолжала жить своей жизнью, пока он был полностью занят своими проблемами. Но теперь ему интересно. Он спрашивает, почему Холли вообще выпускают обратно в общество. Спрашивает, не кажется ли мне, что Алекса сожалеет о том, что сделала. Мы беседуем во время десерта, попивая кофе. А затем начинается шоу.
Полинезийские танцоры, мужчины и женщины, одетые в национальные костюмы, кувыркаются и крутят сальто на песке; они держат горящие факелы в загорелых бронзовых руках или сжимают их белыми зубами. Они взлетают в воздух, ныряют в воду. Другие, стоя по колено в волнах, бьют в плавучие барабаны, а открытыми ладонями — по воде.
