Мужчина выглядел стройным, подтянутым, его волосы были гладкими и четко зачесанными назад, а виски чисто выбритыми. Армейская прическа, носимая офицерами лет триста назад, а то и намного позднее. Такую сейчас можно было встретить в кубриках разбитых кораблей, на различных фотографиях и плакатах. А еще, Миша передумал, решив, что на проекции человек не старше тридцати трех - тридцати пяти лет.
- ОИИ встроенный в нейросеть «Универсальный обучающий модуль ПР (Псевдо-разумный), приветствует Вас Диана, - мужчина сделал легкий поклон и тут же повернулся в сторону пользователя, по-военному же щелкнув каблуками ботинок.
- Невероятно, а как ты его назвал? - девушка провела рукой сквозь голограмму, от чего та пошла волнами и вернулась к кровати, чтобы найти свое белье.
При этом, легкую гримасу неудовольствия на лице ОИИ, ни сама девушка, ни парень не заметили.
- Назвал? Кого? - молодой человек, больше озабоченный наблюдением за медленно одевающейся девушкой, даже не сразу понял сути вопроса.
- Миша, - она сделала небольшую паузу, - ты ведь постоянно с общаешься с ОИИ, уже больше недели и все никак не дошел до того, чтобы дать ему имя?
- Нет, - парень с явным трудом оторвал взгляд от девушки и новым взглядом посмотрел на голограмму. - А зачем?
Прагматичный с самого детства, Миша никогда не давал имен своим неказистым игрушкам или выточенным из хлама винтовкам и пистолетам. Конечно же он, в мечтах, называл свой собственный звездолет, всегда грозно и красиво... и всегда по-разному. Но это же звездолет! Им положено иметь имена, причем обязательно грозные, ну или просто красивые.
И вот теперь, Диана говорит, что оказывается ОИИ нужно было дать имя.
- И как мне его назвать? Инт ли Роб? - парень задал этот вопрос, и, наверное, впервые за вчерашний вечер и ночь, девушка увидела в его взгляде растерянность.
- Любой ОИИ вписанный в нейросеть, просто обязан обладать своим характером, - девушка смешно морщила лоб, пытаясь вспомнить то, чего возможно никогда и не знала. - А имя нужно давать исходя из характера. Ты же его хозяин в конце концов, и сам должен знать, как его называть.
В итоге, Диана выдала последнюю фразу, скинув с себя все заботы, появившееся с ее подачи.
Миша сел на кровать, но не как Диана, а прикрывшись одеялом, и вперился взглядом в голограмму. И тут, словно в ответ, практически прозрачное изображение взрослого мужчины, уставилось на него.
«Нудный, язвительный, отстраненно-холодный...» пронеслось в голове у парня, но он так и не смог найти одного емкого слова, которое включило бы в себя все эти эпитеты.
