Нет, здесь был иной хруст, и он все усиливался от каждого движения парня.
- Ладно, мусор, вставай и быстрее, - бандит, несмотря на показушное спокойствие явно волновался, хотя и скрывал это.
Отвечать ему не хотелось, а вставать тем более... Но деваться некуда, пришлось подняться, вот только хруст при этом стал еще громче. И как только никто их них, его не слышит?!
- Давай мешок! - вся веселость уже испарилась из голоса бандита. Боялись ли они Кабана и его отморозков, или еще что, никому было знать не дано. Но это и не было важным.
- Подойди и возьми, - идти куда-то, было опасно. Причем, возможно опаснее, чем получить выстрел в грудь.
Но у Стервятника были иные планы, и мириться с чужим нравом он не собирался.
Обрез даже не поднялся выше пояса, когда грабитель нажал на спусковой курок и раздался оглушительный выстрел.
Прямо под ноги молодого мусорщика.
Наверное, бандит хотел еще раз напугать парня и заставить отдать мешок. Что же, его жертва действительно испугалась, а вот с мешком возникли сложности - после выстрела, почва под подошвами стоптанных ботинок окончательно взбесилась и пошла волнами. А затем, Миша провалился куда-то вниз, упав на ногу и ударившись головой.
Перед тем как все окончательно померкло, ему удалось расслышать лишь резкий окрик. Наверное, бандиты очень удивились, когда, казалось бы, каменный пол под моими ногами исчез, вместе со мной.
Сознание вернулось чуть раньше боли, хотя последней лучше бы не было вообще.
- Да и черт с ним, - судя по тому, что пыль еще не до конца осела, а Стервятники по-прежнему были где-то сверху, прошло не так уж много времени.
- Он там даже не шевелиться, - голос второго бандита, как, впрочем, и первого, был смутно знаком. А значит, это говорили те двое, стоявшие позади. Они болтали меньше своего предводителя, и их голоса казались одинаковыми.
- Ладно, давайте валить отсюда, - видимо они уговаривали своего босса, забыть про меня и поскорее вернуться на безопасную территорию.
- Сейчас, одно дело только сделаю, - сверху раздалось какое-то шуршание, а потом в расщелину что-то потекло.
Тут не нужно быть сильно умным, чтобы понять, что к чему, а вот для проявления выдержки парню понадобились всё и сразу: желание жить, тупая ноющая боль в затылке и острая в ноге, понимание того, что орать не следует.
Но оскорбление было запомнено, а затем сознание снова покинуло его, и на этот раз уже надолго.
Очнуться во второй раз, было еще больнее и неприятнее чем в первый. И только мысль, что он жив, и все могло быть гораздо хуже, заставляла Мишу проглотить горькие слова обиды и жалобы.
