Стоя у открытого единственного окна, Блейк видел внизу переполненную площадь. Эскалатор был полон спускающихся и поднимающихся людей.
Он высунулся из окна и посмотрел налево, в сторону звездного конца цилиндра станции. Огромные стеклянные окна (линзы Френеля) перенастраивались, — уменьшали количество пропускаемого света. Синие уличные фонари, окружающие площадь, начали светиться, наступали сумерки.
Время станции было устроено так, чтобы соответствовать времени на главном меридиане Марса. Поскольку нормальные марсианские сутки длились двадцать четыре часа тридцать девять минут с небольшими секундами, то есть практически равнялись земным, люди легко приспосабливались к этому времени.
На Невской площади, напротив его окна, находился ресторан. Искусственные лиственные деревья его патио были увешаны праздничными разноцветными лампочками, которыми на нескольких языках было написано название ресторана: «Невский Сад». До Блейка донесся аромат жареных сосисок, и он понял, что он не ел с тех пор, как более пяти часов назад проглотил упакованную высокоуглеводную закуску на катере. Несомненно, Майк Майкрофт был частым посетителем этого привлекательного места.
Затем Блейк заметил еще кое-что. Двое мужчин и женщина остановились в толпе, образовавшейся перед «Невским Садом», и все трое уставились на него. Один из мужчин указал на Блейка пальцем, и его крик легко донесся сквозь шум толпы:
— Это он!
Эта троица, расталкивая людей, начала пробираться сквозь толпу к отелю, бросаясь бежать, когда перед ними открывалось свободное пространство.
Блейк отпрянул от окна. — Что все-таки происходит? Его приняли за кого-то другого? Или это провал. Одно было ясно — нужно уносить ноги. Но как? Отсюда только два выхода: главная лестница, по которой поднялся, и пожарная в конце коридора. Но их трое и они наверняка разделятся, чтобы прикрыть оба его пути отступления. Оставалось одно. Он выглянул наружу — из троицы никого не видно. Но прыгать рискованно, внизу твердая поверхность, легко можно переломать ноги.
Глянул вверх. — Можно попробовать.
Он поднял оконную раму до упора, встал, придерживаясь рукой за нее, на подоконник, спиной наружу. Дотянулся другой рукой до водоотводящего желоба пологой крыши, ухватился хорошенько и вот он уже двумя руками держится. Подпрыгнул, одновременно подтягиваясь и закидывая ногу на крышу. Железо впилось ему в ладони, но в горячке он боли не почувствовал. Ура! Получилось, он на крыше.
