– Подожди, куда ты так скоро. Сначала расскажи, как твои родители, сам-то не пострадал? Фен, переводи.
Парнишка выслушал китайца, солидно кивнул и торопливо зачастил:
– Дык, что со мной сдеется-то, я к са́мому приступу мурманскому прибежал да схоронился в кустах, а бати с маманей нет у меня, померли оне, тятьку волки подрали, позапрошлую зиму страсть как много их было, а матушка от горячки померла, вот так-то, сирота я, на общем прокорме, значица.
– Вот оно что… – Я ненадолго задумался.
А почему бы и нет? Парень сообразительный и бойкий, по крайней мере, можно попробовать.
– А пойдешь ко мне в услужение, Иван? С полным коштом, да жалованье положу хорошее.
Мальчик насупился и отчеканил:
– Веру свою не предам, как ни искушай!
– Вот же заладил. – Я невольно рассмеялся. – Не нужна мне твоя вера. Не буду искушать, веруй, во что веровал.
– А не врешь, княже? – Ваня зыркнул на меня исподлобья.
– Нет, не вру.
– Так-то можно, почему бы не послужить. – С лица мальчишки наконец сошло настороженное выражение. – Тока у дядьки Митяя, старосты нашего, надыть спросить. Я, вишь, не сам по себе, а общинный…
– Хорошо. Пока иди, а завтра поутру тащи сюда сего Митяя.
Парнишка откланялся и убежал, я взялся опять за книгу, но тут пожаловали Старица с Громом. Да не просто так, а с полной телегой добра.
Пришлось спускаться в каюту и принимать их по всей форме.
– Прими, княже, благодарность нашу за доброе дело да за милость твою! – Приказчики синхронно поклонились и разошлись в стороны, а их место заняли два опрятных мужика в длиннополых поддевках.
– Два со́рока соболя! – зачитал Старица с длинного свитка.
Мужики достали из тюков искрившиеся серебром при свете ламп связки шкурок и принялись их встряхивать, дуть против ости и всячески показывать товар лицом.
Приказчик выждал, пока демонстрация закончится, и зачитал новую позицию:
– Один со́рок куны!
Все повторилось, только шкурки имели уже другую масть.
И пошло-поехало. Ласка, горностай, лиса, белка, волк и многое другое – мехами завалили весь угол каюты. Потом пошли бочонки с медами: лесными, ставлеными, ягодными, хмельными и черт еще знает какими. Копченые медвежьи, лосиные и вепревые окорока, осетриные теши, плиты паюсной икры и прессованной в меду ягоды. Даже небольшую шкатулку речного жемчуга презентовали.
Я сидел и тихо охреневал, смотря на все это добро. Черт, если заштатные приказчики могут оперировать такими богатствами, то что говорить про новгородских или московских? Хотя да, это не показатель, просто Гром и Старица сидят на кормлении в воистину благодатном крае. И сами побогаче будут, чем некоторые европейские графья. Правда, только потенциально, натуральными богатствами: дарами земли, леса и моря с рекой.
