Повсеместно будут тракторы и электричество, вот только если бомбардировщики убрать и если мы договоримся, как это сделать.
Коли сядут спокойно миротворцы в удобные кресла и оглядят мир, то сообразят, что изменился он с тех пор как рыбы выбрались из моря и развились в людей, которым надо убивать, чтобы выжить.
Коль мудрецы в Штатах, которые спят в мягких постелях, встают поздно, завтракают омлетом и ананасовым соком, сообразят, а не возразят и не станут палки в колеса совать, и не будут спрашивать лишнего с самого начала, можно будет придумать такой порядок, что люди всего мира накормят и оденут каждого человека на земле и останется предостаточно времени для развлечений.
И мы сумеем построить столько школ, сколько надо, чтобы каждый мог туда ходить, учиться сложению и вычитанию... Если б мудрые поняли нынче, что люди рано или поздно добьются, чтоб у каждого было в достатке кокосового масла и туалетной бумаги, стоит только найти верную систему, по которой действовать.
Вот бы сведущим прийти к согласию, что надо каждому разрешить порой погреться на солнышке, и немного полюбоваться горами, и не платить за квартиру, и рваться к звездам, если только не шумишь особо вокруг этого... быть свободным... ответственным за свои мечты перед сотоварищами, но и быть свободным в своем одиночестве...
Последняя «крепость» приходит домой, моторы стихли, колеса стали, экипажи выгружаются.
Сижу в траве до восхода луны и стараюсь обдумать свой собственный путь в мире, который будет после; любопытно знать, есть ли для меня какое-то после.
Не поймешь. Пожить бы немножко, стараясь расти и умнеть, пожить в этом мире и, может, чуток помочь воедино связать его. Наверно, и тот срединный стрелок тоже ничего большего не желал.
Несколько раз я бывал при родах. Всегда есть кровь при рождении. Есть страхи, и боль, и запах последа, и противная краснота новорожденного.
Не таким ли манером и мир рождается?
Взглядывая в небо, прошу госпожу Удачу быть рядышком в следующие мои вылеты, прошу, чтоб взор мой был чист и разум ясен.
Да, и надеешься и страшишься. Страх был всегда.
И была любовь к этому миру, ибо велики и сущи в нем добро, правда и глубокое обаяние.
Звено «тайфунов» проходит низко надо мною.
Пора двигаться. Я заведомо пропустил ужин, а еще надо отмыть руки.
Между прочим
С тех еще пор как мы были курсантами, нехватка сна оказалась проблемой. В Англии она стала болезненной.
Сэм провалялся, вытянувшись на койке, больше времени, чем целая эскадрилья. Если не вылетаем, он ложится в постель.
