Перед первыми двумя вылетами я лежал под самолетом и ворочался, представляя себе зенитки, и «сто девятые», и «сто девяностые», и «юнкерсы восемьдесят восьмые», и реактивные снаряды, и «мессеры четыреста десятые».
Этак живо осатанеешь.
Потом я выработал отменную систему. Выберу тихое, спокойное местечко в траве под крылом или за хвостом, прилягу, бронекуртка вместо подушки.
С вечера спишу слова какой-нибудь песенки, такой, чтоб хотелось разучить, вот и насвистываю ее, лежа тут поутру, и твержу слова.
Петь бы мне, как Кросби, я бы только и делал, что пел, за вычетом времени, что сидишь на кислороде. Петь в кислородной маске — верный путь к тому, чтоб утонуть в собственной мокроте.
Церемония
Медали приходят в коробочках. Шлет их в каждую эскадрилью наградной отдел армии, потная в том подразделении работенка. Когда коробочек соберется навалом, происходит вручение.
Нам — в это воскресенье.
— Всем прибыть в параднои форме в шестнадцать ноль-ноль, — говорит мне Сэм на завтраке,
— Что будет?
— Медали.
— Кому?
— Мы в списке среди полусотни других.
Билл Мартин зачитывает фамилии, выстраивает нас по порядку вручения. Сначала медали, затем ордена, там сержанты, тут офицеры.
Награждать должны были под солнцем, перед ангаром. Но идет дождь. Перенесли все в ангар.
А здесь технари гоняют мотор.
Майор Макпартлин зачитывает благодарность, которая прилагается к медали. За выдающуюся доблесть, за стойкость и отвагу под огнем противника. Не могу толком расслышать майора, мотор ревет.
Назовут фамилию, подходит, отдает честь. Майор вручает медаль, растягивает губы в улыбке, короткое рукопожатие. Отдают друг другу честь, как доблестные джентльмены.
Следующий.
Подошла и моя очередь. Отдаю честь по чести, лучше некуда. Кажется, майор Макпартлин произносит: «Рад, что вы в наших рядах». Ничего не расслышишь из-за мотора.
Когда опять встаю в строй, открываю коробочку. Миленькая медалька. Металлическая ее часть смотрится лучше английского летного креста, а ленточка подкачала. Коробочка голубая, украшена желтой полосочкой, надпись на медали четко читается.
Благодарность размножили, там и мое имя стоит. В ротаторе кончалась краска, когда печатали этот экземпляр. Про выдающуюся доблесть едва разберешь.
Церемония заняла с полчаса. Затем нас отпускают. Строй распадается. Не знаю, что делать с коробочкой.
Поесть мы опаздываем, все места заняты.
На орден
В первый наш налет на Берлин облачность полнейшая, догадаться, что внизу именно этот город, можно только по огневой завесе, которую нам поставили. Но ни одного истребителя не встретилось, а зенитки в нас не попали.
