В кабинете у брата президента Голицын вёл себя немного развязно: продолжал рассказывать об обступивших западный мир агентах КГБ и в какой-то момент предложил (едва ли не в ультимативной форме) организовать институт по борьбе с коммунистическими агентами с бюджетом в 15 миллионов долларов. Америке было не привыкать к борьбе с «красной угрозой» – различные комиссии, разоблачавшие людей, уличённых в «антиамериканской» деятельности, существовали ещё с 1930-х годов. Но давать карт-бланш на подобные действия подозрительному перебежчику никто не собирался.
Какое-то время Голицын попробовал пошантажировать американских политиков и спецслужбистов доступом к каким-то тайнам, о которых знал только он. Но это был слабый ход: ФБР потеряло к нему интерес, сочтя, что он будет рассказывать какие-то небылицы.
По сути, единственным верным слушателем в США у него остался Энглтон. Чтобы сохранить его расположение, Голицын убедил его, что все последующие беглецы из СССР будут провокаторами и двойными агентами. Это сыграло потом злую шутку с сотрудником КГБ Юрием Носенко (сыном бывшего советского министра тяжёлого машиностроения Ивана Носенко и знакомым убийцы Кеннеди Ли Харви Освальда): после того как он в 1964 году сбежал в США, его допрашивали и даже пытали, подозревая в том, что он двойной агент. Что, впрочем, не подтвердилось.
Подобные случаи заставляли относиться американских разведчиков со всё меньшим доверием к словам Голицына. Зато у него нашлись слушатели за рубежом.
Французский круг: «Мартель» и Хичкок
Рассказывая об агентах КГБ, пронизывающих западные государства, Голицын упомянул некого «крота», сливающего информацию о самых секретных планах НАТО – по всей видимости, какого-то высокопоставленного руководителя организации. Голицын не мог назвать ни его имени, ни даже примерного направления работы. Всё, что он знал (и в чём всё равно не был до конца уверен), сводилось к тому, что агент говорил по-французски.
О возможной утечке было доложено Кеннеди. Услышанное его так обеспокоило, что он решил обратиться напрямую к президенту Франции Шарлю де Голлю. Отношения США и Франции были в тот момент довольно напряжёнными и непростыми: де Голль воевал в Алжире и мечтал восстановить Францию в качестве полноценного независимого центра силы. Поэтому необходимость прогибаться под правила НАТО его утомляла – он регулярно выступал с критикой американской позиции. Кроме того, он предпринимал и практические действия – в начале 1962 года он приказал французской разведке пресекать работу британских и американских разведчиков во Франции.
