– Я хотела…
– Молчи! – рявкнул Брун, возвращаясь с пакетом, в котором просвечивали маленькие баночки и флаконы. Он открыл окно и вышвырнул мешок. – Трехочковый! – воскликнул Брун, вскинув руку, сжатую в кулак. – Прямо в контейнер!
– Постой, это что, были мои кремы?! – догадалась Эльза и бросилась к подоконнику.
– Они тебе не нужны, – заявил Брун. – Ты станешь вампиром куда раньше, чем у тебя появятся морщины.
– А вот это было больно.
– Больно? Больно?! – воскликнул Брун и ткнул себя пальцем в грудь. – Вот это больно, Эльза! Собирайся! – Он схватил вилку, в два укуса съел омлет, выпил кофе залпом. – И ты все время пересаливаешь!
* * *
Он припарковался позади церкви, воткнувшей черный шпиль в облака. Дорожка перед нею была расчищена так тщательно, будто кто-то слизнул снег длинным языком. Из фонтана в виде круглой черной чаши била темно-красная струя, и пар поднимался к замерзшему небу.
– Это что, кровь? Или подкрашенный кипяток? – удивилась Эльза. – Гляди, не замерзает. – Она принюхалась. – Краски подмешали!
– Выходи, – буркнул Брун.
– Я тебя здесь подожду.
– Выходи, я сказал. Твоя мама просила, чтобы я отвел тебя к пастырю. Надо было сразу это сделать – провести обряд экзорцизма.
Он обошел машину, вытащил Эльзу за руку, подтолкнул к церкви.
– Я начинаю думать, что тот вампир на самом деле хотел тебя убить, да не рассчитал сил, – сказал Брун. – Признайся, ты и его довела?
Эльза фыркнула, запахнула пальто и пошла вперед, но, поскользнувшись, едва не упала. Брун подхватил ее под локоть, повел в церковь.
– Зачем мы вообще сюда приперлись?
– Ты – на исповедь. А я – узнать про Бальтазара и его драгоценную руку.
Он нажал на ручку черной двери, украшенной резьбой, и с удивлением посмотрел на нее в своей ладони.
– Ты ее оторвал? – Эльза покачала головой. – Я смотрю, ты начал коллекционировать ручки.
Брун пнул двери, и они с грохотом распахнулись. Мрачные своды церкви нависли над ними грозовой тучей. Через вытянутые окна, украшенные витражами в синих и красных тонах, едва проникал свет. По полу плясали бордовые отблески света, словно расплескавшееся вино… или пролитая кровь. Эльза сглотнула, вцепилась в руку Бруна.
– Брун, давай уйдем, пожалуйста, мне здесь плохо, – попросила она.
– Эльза, мне нужна информация, – сказал он, озираясь. В конце концов положил оторванную дверную ручку прямо на пол, задвинул ногой в уголок. – Где еще узнать про этого Бальтазара, как не в месте, где ему поклоняются? Соберись!
