Эти сценарии, к сожалению, весьма поддерживаются социумом как экономически выгодные системе. Поэтому распознавать и преодолевать их трудно.
Король Лир. Наш вариант — Тарас Бульба. Принятие старости как факта, но не как роли. Требование внимания, уважения, неумение слушать и слышать, молчать и быть в одиночестве-единстве. Это «пожилые родители», требующие уважения. В кабинете чаще приходится встречаться с их детьми, обозленными, как Гонерилья с Реганой, или измученными, как Корделия, или чередующими эти роли. Требование уважения часто распространяется не только на детей, но и на другое окружение (ученики, подчиненные, соседи, случайные встречные).
Чаще всего это люди, привыкшие властвовать и контролировать в социуме или в семье.
Когда я около 30 лет стала руководителем большого предприятия и серьезно занималась кадрами, мне неоднократно пришлось удивиться, обнаружив, что в охранники, рабочие и т. п. идут люди после 50 с опытом руководящей и ответственной работы. Конечно, иногда это связано с тем, что они не надеются растить карьеру, но случалось, они отказывались от «соответствующих» должностей, ссылаясь на усталость и отсутствие амбиций. До появления идеи дауншифтинга понижение социального статуса считалось всегда чем-то постыдным и потому требовало мужества и терпения. Нормой в нашем обществе всегда была смерть на троне, кресле генсека или директора, профессорской кафедре. В семье тоже властвовали старики, стараясь удержать в своих руках контроль над ресурсами.
Встречаются и властные дамы, обеспечивающие себе к 50 годам статус и роль в семье, ставящие окружающих в зависимое положение и заставляющие себя уважать отнюдь не в пушкинском варианте.
Чаще, конечно, трагедию Лира переживают отцы, привыкшие к идее ответственности и контроля. Собственно говоря, контроль — это патология ответственности (а ответственность — патология воли).
Если человек действительно чувствует ответственность, ему не так уж трудно трансформировать ее в новые формы.
Если же личность недостаточно развита или имеет блокирующие комплексы, неразрешенные детские проблемы, то развивается идея контроля, и к КСЖ она становится гипертрофированным комплексом, взрывающимся, когда контроль не удержать. Ресурсы обесцениваются, дети начинают зарабатывать сами, дочери уходят в подчинение к мужьям… единственной монетой, годной для приобретения контроля, становится требование уважения.
Тут надо заметить — требование уважения вовсе не говорит об его отсутствии. Лира уважают дочери и зятья, однако он ведет себя подобно 3–5-летнему или усыновленному ребенку, постоянно проверяющему степень любви родителей, или подростку, старающемуся доказать, что его никто не понимает. Жалобы на неуважение и непослушание обычно столь нелогичны и абсурдны, сколь и яростны.
