Главную роль стариков я вижу тут в проявлении воли и храбрости.
«Традиция человеческой храбрости, традиция бесстрашия». «Определение храбрости: не бояться самого себя» (Ч. Трунгпа).
И я добавлю: и своей среды обитания.
Старики могут быть храбрыми (то есть бояться, но справляться со страхами). Они могут встречаться с жизнью, бороться за существование (по-честному это допускает и проигрыш). И отрывать эту возможность тем, кто живет рядом и за ними.
Нужность эволюции часто путают с нужностью социуму. Важно различать.
Нужность эволюции часто путают со способностью к сексу. Важно видеть и другое.
Кстати, слово «эволюция» (заметили — я его люблю) весьма рекомендую как средство выстраивания отношений с детьми. Оно очень полезно, когда мы вдруг наталкиваемся на что-то непонятное, с трудом принимаемое в поведении детей. Попробуйте.
Нам ведь часто хочется, чтобы следующие за нами (всмотритесь, вслушайтесь в это словосочетание) были похожи, понятны, предсказуемы… контролируемы. Когда мы заботимся, то видим ли за этим естественный отбор или искусственный? Может, лучше думать о них как о идущих впереди?
Начинаем ли мы стареть, когда больше не рожаем и не выкармливаем потомство? Думаю, да. Но это не значит, конечно, что бородатое потомство можно удержать у груди, чтобы удержать молодость.
А вот внуки — отдельная песня! Это во многом «нечто» очень человеческое. О них потом.
Может быть, это и есть основной смысл жизни — забота о продолжении жизни, вида, эволюции.
Детство — выжить. Юность — самоопределиться. Взрослость — порождение и вскармливание потомства и других проектов. Зрелость и Старость — эволюционные задачи. Только к старости мы обретаем возможности, чтобы по-настоящему, по-человечески заняться эволюцией.
Очень многим пока трудно ощутить себя участником эволюции, как и жителем Космоса. И тем не менее это так. Эволюция — процесс, внутри которого мы находимся. И вопрос, конечно, в активности и осознанности. Говорят, мы первые, кто может осознавать…
Я пытаюсь передать сыну свою мысль о том, куда нужно мутировать и что будет следующим эволюционным шагом. Он пытается слушать, но потом сдается и машет рукой. «Вот так же, — говорю я обиженно, — махала инфузория своей ресничкой на другую, которая говорила, что когда-то клетки объединятся в организм; также махала плавником одна рыба на другую, которая фантазировала о лапах, крыльях и легких!»
Задумываться об эволюции как о прошлом — привычно, как о будущем — удел избранных и великих (Ницше там, Нойман, Шри Ауробиндо…).
