— Простите, вы не скажете, который час?
— Хаим, живи проще! (одесский анекдот).
«Время за прошедшие десятилетия заметно подпортилось и пожелтело» (В. Тихоновец. Пассажир Окрыленного).
Деревенский диалог:
— Когда ты поедешь в город? Говорила, что надо в больницу и в администрацию…
— Надо-надо.
— Давай в понедельник?
— Сереж, милый, мне надо, пока корова не отелилась. Но когда речка встанет. А тогда ведь гололед будет… И внуки должны приехать.
— Так когда, баб Мань?
— Скажу, милый. Скажу…
Время старости существует не безусловно, как наивно полагают многие. Оно в пространстве. Природе и окружении. Когда внука заберут. До половодья, после картошки, и уж конечно, засветло или затемно…
Остальной социум с его понедельниками, приемными днями и договоренностями по часам — он тоже лишь часть «окружающего мира», самая суетливая порой часть и сложная для взаимодействия.
Время старости другое — иногда кажется долгим, растянутым. Зато оно реально зациклено. Ритмично, связано с тем, отчего изначально бралось, — ритмом земли и пространством. Все то, в чем только начинают убеждать квантовые физики.
Старость имеет весьма серьезное отношение ко времени. Вполне можно сказать, что она ответственна за него.
Пожалуй, бесспорно, что все ранние возрасты нацелены во времени вперед на ожидания и планирование.
Старикам присуща фраза: «Мне ждать нечего». В негативном аспекте — это ворчливая безнадежность и пессимизм. В позитиве — открытость, любопытство и приятие в сторону будущего. Это предполагаемое всеми религиями безусловное приятие заранее (!) всего, «что Бог пошлет». Базой для этого служит опыт прожитой до того части жизни.
