Иван. Жизнь, любовь и поводок глазами собаки | страница 17

Из всего этого я сделал следующий вывод: тот факт, что каждый раз при произнесении команды у меня начинает вырабатываться слюна, — это простое совпадение.

Однажды этот трюк чуть было не закончился плачевно. Я прогуливался возле местного университета, показывая всем, какая красивая у меня богиня, и тут из отделения банка вышла пожилая женщина на высоких каблуках. В руке у нее было вкусное угощение. «Какая милая собачка», — сказала она.

Я, понятное дело, воспринял это как разрешение броситься к ее ногам, но тут мой выступающий зуб зацепился за ее юбку. Она закричала, а я, не обращая внимания на ее вопли, продолжал выписывать «восьмерку» между ее ногами. Бедной женщине пришлось скакать по кругу, чтобы высвободить подол своей юбки, и, с учетом ее высоких каблуков, она блестяще справилась с этим заданием. Вот уж беда с моей формой головы и неправильным прикусом! В конце концов я все-таки получил угощение, но главное — это то, что все от души посмеялись, за исключением той старушки. А это лучшее поощрение для любой собаки.

Любая собака всегда норовит свалить вину на кота. Но если речь идет о воровстве еды с обеденного стола, то здесь практически всегда единственным виновником преступления является мой приятель Борис. Не буду отрицать: пару раз в жизни я таки залезал на кухонный стол и копался в мусорном ведре, но после этого у меня случалось такое вздутие живота, что я раз и навсегда зарекся делать подобные вещи. А кто таскает со стола хорошую еду — так это исключительно Борис. Каждая собака знает, что котам доверять нельзя.

Мы с Борисом всю жизнь мучимся расстройством пищеварения, но, в отличие от него, я это признаю, и поэтому я не стал воровать со стола целых три куска дорогого изысканного сыра, когда мы остались одни на кухне. Я вам клянусь, что во всем виноват кот, но мне до сих пор никто не верит.

Пару слов о Борисе. Его тоже назвали в честь какого-то знаменитого русского, но не помню, которого именно. Это пятнистый серо-белый кот, упорно не признающий, что имеет лишний вес. Зимой он так сильно разжирел, что пару раз застревал в дырке, которую для него прорезали в двери, и Тиму с Кристиной пришлось вдвоем его освобождать. Не поймите меня неправильно: я люблю Бориса, но он тот еще плут. Все коты отличаются умом, но Борис… Он прямо-таки расчетливый до мозга костей.

Дело было вот как. Тим с Кристиной оставили на столе нарезанный сыр и крекеры и выбежали ненадолго в магазин. Как только они закрыли дверь, Борис посмотрел на меня, а затем на стол и вызывающе мяукнул: «Ну что, давай?»