– И на меня рыкал!– пожаловалась Тенька.
– На тебя – воспитывал! – усмехнулся Урс. – Мышь, ну, где ты там?
– Мы уже идём! – Мышка уговорила перепуганную Алю тоже присоединиться к утешению хозяйки, и теперь они вдвоем запрыгнули, устроились на плечах, замурлыкали, прогоняя слёзы, отпугивая тени обидных, неправильных слов, всё ещё кружащиеся вокруг их хозяйки.
– Порву, зацаррррапаю,– грозно мурлыкала на них Мышка.
– Прррррочь-пррррочь, кышшш, кышшшш, от неё убирайтесь, как крыса и мышь! Как чердачный шум, как коварный ум, как тоска ночная, как усталость больная, уходите прррочь, есть, кому помочь, есть кому пррррогнать, на защиту встать! – Аля пела песенку, которую когда-то слышала от своей мамы. Мышка была слишком мала, когда её выкинули, и не успела её выучить, узнать от своей мамы, а вот теперь шевелила усами, запоминая такие важные кошачьи присказки, предназначенные как раз для утешения хозяев. Даже на мышь в присказке не обиделась. Каждому же понятно, что речь не о ней!
– Хорошие вы мои, спасибо! Мне как-то сразу легче стало. Спокойнее что ли! – Алёна гладила всех четырёх утешителей и только собралась уточнить, куда же подевался Бэк, как вспомнила, что его позвал Павел. Хотела снова расстроиться и поплакать, но кошки снова замурлыкали, Тенька подползла под бочок и вытянулась вдоль, всхлипывая и подрагивая тельцем, а Урс притащил в зубах плед из спальни. – Ой, спасибо, а то я что-то сразу так устала и замёрзла.
Она уснула через минуту. Тоже, как Тенька всхлипывая и вздыхая во сне.
– Ну, вот и хорошо. Кошки покараулят сны, я а пока к Бэку наведаюсь. Как там у него дела?
Урс мог двигаться абсолютно беззвучно, и словно тень проскользнул на общую для всех трёх квартир застеклённую лоджию, которую они называли общим ходом, шагнул к балконной двери и фыркнул. Бэк, появился через пару секунд, зубами осторожно повернул дверную ручку и впустил друга.
– Ну, как?
– Расстроен, просто лая не хватает! То ходил по комнате, бормотал, что он-то хотел как лучше, позаботиться хотел, а она… Что нормальные женщины только и мечтают отдохнуть, а его жена в эту школу проклятую рвётся, ни о ком не думает. Теперь лежит на диване, смотрит в потолок. И что с ним делать?
– Он – мужчина, ему подумать надо. Вот пусть и думает, – разрешил Урс. – Может, чего правильного и хорошего надумает!
– Бэк! А, Бэк, может, нам пока уехать, а? – донеслось из соседней комнаты.
– Не, ничего хорошего не надумал… – синхронно вздохнули псы, переглянувшись.
