– Значит, какой-то шутник заглянул в окно и до смерти рассмешил Корову.
– Под окном не было следов, кроме отпечатков лап Сиамской Кошечки.
– Так, может быть, этим шутником была Марта?
– Нет, не идите на поводу у досужих выдумщиков, вроде Мартышки Герды, – строго сказал Джерри. – Марта здесь не при чем. Она сама жертва.
– Ну тогда не знаю, – развел лапами Гарольд.
– Я знаю, что вы не знаете. Просто я хотел, чтобы вы осознали все трудности этого дела.
– Можете считать, что я их осознал. Не вижу ни одной зацепки. Классический случай убийства в запертой комнате: нет никаких следов преступления, нет орудия убийства, нет мотива – нет ничего, кроме трупа.
– А вы обратили внимание, что оба убийства связаны одной общей деталью? – Джерри вопросительно взглянул на Бульдога и, не дождавшись ответа, продолжил: – Я имею в виду то, что и в первом, и во втором случае рядом с пострадавшими находились цветы.
Гарольд взглянул на поникший букет. Орхидеи уже завяли, но все еще издавали слабый приторный аромат. Их фиолетовые лепестки сморщились, опали, бледно-зеленые стебли склонились вниз.
– Мне кажется, что ваш метод завел вас слишком далеко, – снисходительно произнес Гарольд. – Никогда не поверю, что этот жалкий, чахлый букетик мог вызвать у Молочной Коровы и Винторогого Козла такой бурный прилив радости, что они тут же отбросили копыта. Даже в гастрономическом смысле эти цветы вызывают, скорее, отрицательные эмоции. Сам я, правда, не травоядный... Но если бы, например, передо мной положили самую жирную косточку на свете, я бы не умер от ликования! А тут всего-навсего какие-то цветы!
– О, я подозреваю, что это необыкновенные цветы! – сказал Джерри. – Вспомните, какой тяжелый, удушливый воздух был в этой комнате, когда мы сюда вошли.
– Это верно. До сих пор здесь трудно дышать.
– Сиамская Кошечка, описывая смерть Молочной Коровы, тоже отметила тяжелый воздух и почувствовала себя дурно. А Мартышка Герда и вовсе упала в обморок. Неужели вы это забыли? А это очень существенная деталь. Согласитесь, Гарольд, что все это очень подозрительно: в обоих случаях мы сталкиваемся с отравленным воздухом, в обоих случаях в помещении находились фиолетовые орхидеи. Значит, между этими цветами и воздухом существует прямая связь. Это очевидно.
– Вполне с вами согласен, – кивнул Гарольд. – Ваши выводы напомнили мне историю про одного моего знакомого Осла. Он был большим любителем промочить горло стаканчиком доброго вина. Но вот здоровье у него было слабое: все время болел ангиной. Наверное, именно поэтому он установил, что существует прямая связь между ногами и горлом. «Промочишь горло, – говаривал он, – откажут ноги, а промочишь ноги – откажет горло». Как это верно! Так что меня убедили ваши умозаключения.
