На четвертый день путешествия Страус Эму был укушен осой и гигантскими скачками помчался в обратном направлении, пронзительно выкрикивая, что ему нужна скорая медицинская помощь. Паломники почувствовали тревогу и неуверенность. Они сбились в кучу и долго смотрели вслед убежавшему единоверцу, а затем снова тронулись в путь.
Через три километра на них напало кочевое племя Пауков-Тарантулов. Паломники ощетинились кольями и выдержали натиск. Единственной жертвой оказался Волнистый Попугай, лишившийся в схватке своего хвоста.
С мрачным настроением путешественники двинулись дальше, но были вновь атакованы теми же кочевниками. К счастью, Павиан Игнатий вовремя заметил атакующих, и в результате Пауки бежали, оставив на поле боя дюжину своих собратьев.
Трудности и лишения не мешали паломникам устраивать долгие диспуты, и разница мнений по каждому вопросу была примечательной. В основном разговор касался таинства грядущего появления верховного божества паломников – Человека.
– Он скоро появится, – безапелляционно заявлял Индюк Илия. – Произойдет из какого-нибудь животного, например, из обезьяны, и установит в мире новый порядок. И все будут счастливы.
– Новый порядок, может, и наступит, но откуда у тебя взялась уверенность, что все будут счастливы? – возражал скептик Тушканчик. – В этом новом мире нам уже не будет места. Настанет Судный день, и все животные получат по заслугам, потому что мир переполнился их злодеяниями, а нравы упали, дальше некуда. Многие виды исчезнут, а те, что сумеют избежать истребления, будут вынуждены ютиться в зоопарках, заповедниках, национальных парках и других резервациях.
В ответ Илия всегда разражался длиннейшей тирадой, в которой обличал Тушканчика в отсутствии веры и в упаднических настроениях.
Не раз паломники интересовались вероисповеданием Джерри и Гарольда. Мышонок ответил, что верит только в свой метод сравнительного исключения, а Бульдог признался, что его вера находится в зачаточном состоянии: если Человек появится, то он с удовольствием в него поверит, если же Человек – выдумка досужих схоластов, то это еще лучше, потому что у сыщиков хватает забот и без Судного дня.
Диспуты продолжались долго. Джерри и Гарольду они смертельно надоели, и поэтому оба частенько удалялись от группы паломников, чтобы собрать дрова или полакомиться мякотью сочных кактусов.
На пятый вечер путешествия, когда друзья вернулись к стоянке, нагруженные двумя вязанками дров, они обнаружили, что лагерь опустел. Повсюду валялись колья частокола, тюки с поклажей, спальные мешки, но сами паломники исчезли, словно растворились в наступающих сумерках. Гарольд звал их, пока не охрип от крика, но никто так и не отозвался.
