– Сейчас перед нами стоит сугубо практическая задача! – Джерри, заложив лапки за спину, ходил по каюте из угла в угол. – Вопрос стоит прямо и недвусмысленно: как среди двадцати пяти тысяч пассажиров отыскать одного единственного – преступника-рецидивиста Тома?
– Проще пареной репы, – простонал Гарольд. – Нужно просмотреть список пассажиров – и все.
Бульдог лежал на кровати, с мокрой повязкой на голове: морская болезнь, вызванная постоянной качкой, лишила его последних сил.
– В списке пассажиров его, естественно, нет: я проверял, – ответил Джерри. – это и не удивительно, ведь и Том, и его приятель Пятнистый Шакал Шалако едут зайцами.
– Сначала Белоснежная Овца, теперь Заяц... – наморщил лоб Гарольд. – А может быть, Сиамская Кошечка ошиблась? Может, Том никуда не поехал и все наши... все мои мучения напрасны? О, как я зол!
– Мужайтесь, мой друг! Искусство сыска требует от вас жертв! Но, поверьте: они не напрасны! Том здесь! Я в этом уверен. Но как его найти?.. – Джерри озадаченно поскреб затылок. – Нам нужно придумать что-нибудь посложнее этой вашей пареной репы. У вас есть какие-нибудь соображения? Может, поделитесь?
– У меня нет ничего, кроме головной боли и тошноты, – сказал Гарольд. – Но, если хотите, я готов этим с вами поделиться.
Раздался вежливый стук в дверь, и в каюту с подносом на крыльях вошел стюард – Императорский Пингвин. Он важно прошествовал к столику и начал сервировать его к завтраку.
– Ах, оставьте... – вскричал Гарольд и, схватившись за горло, выбежал из каюты.
Стюард вопросительно посмотрел на Джерри.
– Со мной все в порядке, – заверил его Мышонок, повязывая на шею салфетку. – Во время приступов морской болезни многие ведут себя еще более странно.
– Вы правы, сударь, – величественно наклонил голову Императорский Пингвин. – Скажу больше: многие ведут себя еще более странно и без всяких приступов.
– Вы, конечно же, несколько преувеличиваете, – снисходительно улыбнулся Джерри.
– Ничуть, сударь, – оскорбленно выпрямился стюард. – Я определенно озадачен поведением пассажира из каюты № 333. Он никогда не выходит из каюты, и я никогда его не вижу! А ведь пошел уже пятый день плавания!
Дверь отворилась, и в каюту, пошатываясь, вошел измученный Гарольд. Старательно отворачиваясь от сервированного стола, он рухнул на кровать и наложил на лоб мокрую повязку.
– Наверное, на таком огромном корабле полно всяких сумасбродов? – спросил Джерри, не отрывая обеспокоенного взгляда от страдальческой морды Гарольда.
