-то плевать.
Мы с Жюстин договорились встретиться снова, но не в ближайшее время, как она сказала. В следующий раз мы решили увидеться через пять месяцев. «Я намерена убедиться, что это не моя история, – написала она мне. – Я не могу просто сидеть дома, каждый день смотреть кино, рыдать и жалеть себя. Я обязательно вернусь». Она была не такой, как Джона. «Джона лгал, снова и снова. Он был мошенником. Не знаю, как вернуться на прежние позиции после того, как ты пожертвовал своей репутацией и обманул миллионы людей. Мне нужно верить, что есть большая разница между этим и моей бестактной шуткой. Я совершила невероятно идиотский поступок, но не предала свои принципы».
Она сказала, что ее задача – избегать «депрессии и презрения к самой себе. Думаю, следующие пять месяцев будут для меня чертовски важными, а там посмотрим».
Ей претила сама мысль о том, что на страницах моей книги ее история будет передана как печальный случай. Она была твердо намерена показать людям, которые раздавили ее, что она может восстать из пепла.
«Разве могу я рассказывать свою историю, – сказала она, – если это только начало?»
* * *
На следующий день после ланча с Жюстин я сел на поезд до Вашингтона, чтобы встретиться с человеком, который пугал меня уже заранее: внушающий ужас самовлюбленный американец, судья Тед По. Фирменным приемом По, хорошо запомнившимся людям за двадцать лет в Хьюстоне, было публичное унижение ответчиков самыми эффектными способами, которые только приходили ему в голову, «граждане становились живыми декорациями в его личном театре абсурда», как однажды выразился правовед Джонатан Терли.
Учитывая нарастающую любовь общества к публичному порицанию, я захотел встретиться с человеком, который на протяжении десятилетий занимался этим профессионально. Что бы подумали о Теде По современные граждане – о его личности, о его мотивах, – когда они фактически превращались в него? Какое влияние оказало его изобличающее безумие на остальной мир – на злодеев, сторонних наблюдателей и на него самого?
Иногда наказания Теда По были и впрямь эксцентричными – он мог заставить мелких преступников выгребать навоз или вроде того, – а иногда изобретательными, как картины Гойи. Один из таких приговоров он вынес подростку из Хьюстона по имени Майк Хубачек. В 1996 году Майк гнал на скорости в 100 миль/ч – пьяный и с выключенными фарами. Он врезался в фургон, в котором ехала супружеская пара и няня. Мужчина и няня погибли. По приговорил Хубачека к 110 дням в исправительном центре, а также обязал раз в месяц в течение десяти лет ходить около школ и баров с плакатом «Я УБИЛ ДВОИХ ЧЕЛОВЕК, КОГДА СЕЛ ПЬЯНЫМ ЗА РУЛЬ», водрузить на месте аварии крест и Звезду Давида и следить за их состоянием, носить фотографии жертв в кошельке в течение десяти лет, перечислять 10 долларов каждую неделю в течение десяти лет в фонд имени погибших, а также присутствовать на вскрытии человека, погибшего в пьяном ДТП.
