В 1953 году, получив Сталинскую премию, Неруда писал хвалебные песни Сталину. С изменением советской установки изменился и Неруда; Сталин стал "жестоким человеком". Американская водородная бомба для Неруды "позорна", советская водородная бомба "велика, как солнце". По его суждению Джон Ф.Кеннеди был умственно неуравновешенным, маршал Тито — "предатель, покрытый кровью", а Франция — это "маленькая страна, поклоняющаяся вашингтонским ковбоям". По случаю советского вторжения в Чехословакию он провозгласил: "Советский Союз — это моя мать". Широкий протест против преследования КГБ Александра Солженицына для Неруды — просто "скучное занятие".
Тем не менее в литературных салонах Парижа и Нью-Йорка и среди своих слушателей в Южной Америке Неруда вовсе не считается советским лакеем, он великий поэт, чьи слова заслуживают уважения. 20 июля 1973 года в нью-йоркской "Таймс" появилась отвратительная провокационная статья Неруды с лживым утверждением, что в начале 1940-х годов, когда он находился в Мексике, ЦРУ шпионило за ним и за его другом. Он утверждал: "У них были магнитофоны или видеофоны с километровыми лентами, которые следили за нами со всех сторон, начиная с вокзала и вплоть до нижнего белья". В то время ЦРУ вообще не существовало (оно было основано в 1948 году), а кинокамеры, установленные для слежки за подозреваемым и способные производить видеоленты, не были даже изобретены. Возможно, однако, что обвинения Неруды произвели впечатление на некоторых читателей, потому что редакторская сопроводительная заметка к этой статье писала о нем только как о "чилийском поэте и лауреате Нобелевской премии, много лет служившим своей стране в качестве дипломата".
Естественно, что если внимательно проследить за тем, что Неруда сказал или сделал за все годы, можно выявить его истинную сущность. Однако обыкновенно влиятельный агент скрывает свою настоящую склонность и подобострастие по отношению к Советскому Союзу. Он почти никогда не крадет документов и не совершает поступков, могущих послужить юридическими уликами против него. Часто его работа имеет вполне оправданные причины для встреч с советскими представителями более или менее открыто, и обычно он не может быть обвинен в тайном контакте с КГБ. Ретроспективный анализ может показать, что он последовательно пропагандирует политику, благоприятную для Советского Союза и наносящую вред его собственной стране. Однако редко когда бывают юридические доказательства, что это не что иное, как его искреннее мнение.
