заниматься этим ремеслом, чтобы обрести свободу. А Ола была еще хуже: сколько бы она ни говорила о том, что когда-то сама была рабыней, она все равно покупала рабов и продавала их услуги каждому, у кого хватало денег.
А Мягкобрюх удивлялся, почему Кирин хотел оттуда выбраться.
Кирин нахмурился, вспомнив слова отца о том, что Ола балует его, словно принца. Но Кирин знал, что он – не огенра. Он знал, что это невозможно – он не похож на куурца, а значит, и на их правителей. Кроме того, будь он потомком аристократов, то кто-нибудь – друг или враг его королевской семьи – пришел бы его искать.
Но, что самое главное, если Ола хотя бы заподозрила, что он связан с одним из королевских домов, то много лет назад вернула бы его в обмен на награду. Да, она помогла его воспитать; да, она научила его, как обманывать ротозеев; да, она помогла ему присоединиться к Ночным Танцорам и практически заменила ему мать – но он никогда не стал бы недооценивать ее алчность. Главным в жизни Олы Натеры была сама Ола Натера, и забывать об этом было рискованно.
Кирин сожалел о том, что он не огенра. Будь он огенра, он сумел бы помочь Морее.
Мысль о Морее заставила его содрогнуться. Разговор с ней не удался. Кирин собирался быть мягким и обаятельным, но вместо этого набросился на нее с обвинениями, как только ему показалось, что она преследует низменные цели. Он разозлился на нее, хотя она ему нравилась. Очень нравилась.
А теперь она его возненавидела – и он это заслужил.
Почувствовав, что отец отпустил его руку, Кирин прервал свои раздумья и повернул голову, чтобы выяснить, в чем дело. Может, нашелся достаточно глупый карманник? И вдруг он врезался в стену.
Стена? Посреди улицы Бродячих Торговцев?
Кирин услышал оханье немногочисленных потрясенных пешеходов. Его глаза сфокусировались на белой стене, которая внезапно возникла перед ним. Ее каменные блоки скруглились от времени и покрылись пятнами зеленого мха. Кирин уставился на стену, не понимая, как она могла материализоваться посреди улочки. От стены исходил отвратительный запах водорослей, серы и засохшей спермы.
На поверхности одного из блоков пульсировала лиловая вена – там, где в камне образовалась небольшая округлая ниша. Затем по камню пошли волны.
Кирин сделал резкий вздох и поднял взгляд. Он понял, что перед ним не стена, а желудок.
Желудок демона[30].
Демон был огромный, вдвое выше самого Кирина. Вдоль его желудка – а демон, несомненно, был
