- Не знаю, зачем Петеньке это надо, но раз просит, то сделай! - тяжело вздохнула старица.
- Так ведь красота? - робко возразил царь.
- А представь, как купцы и бояре передерутся, и какая слава по всему миру пойдёт, что Русь фарфор лучше китайского делает, да подносы эти с райскими цветами. Продай. Умница Петруша.
- Подумаю я, с батюшкой посоветуюсь, - почти согласился Михаил Фёдорович, - Дальше читай.
Вторая просьбица у меня царь батюшка о награде для мастеров, что сделали эти вещицы. Опять прошу, не гневайся сразу. Присвой четверым мастерам дворянский титул и дай по небольшой деревушке. Это не для обогащения. Вот Пётр Петрович Шваб, книгопечатник, в своей деревеньке, тобою, Великий Государь, дарованною, построил всем крестьянам дома большие с двумя печами, что по-белому топятся, да баню, да коровник, да конюшню. Купил им по две коровы и лошадь, да по две козы, да зерна семенного дал. И ничего пока с тех крестьян кроме, как один раз в день кринки молока, не требует. У него и так всё есть. Зато крестьяне, наконец, досыта детишек накормят. Детишки помирать с голодухи перестанут и вырастут сильными и здоровыми, как раз к тому моменту, что перемирие с ляхами кончится. Вот тогда, то и скажется вся твоя мудрость. Будет, кому накрутить панам хвосты. Мастера те: Онисим Петрович Зотов, он над гончарами главный, Вацлав Крчмар, что печи строил, Никита Михайлович Шульга, что помогал с Урал камня секретный компонент для фарфора добывать и художник голландский Питер Пауль Рубенс, что вместе с учениками и подмастерьями расписал те подносы и чайные пары.
Только ты, государь, отсюда из Вершилова вижу, не все подарки достал из сундука. Вели дьяку Фёдору книжицы, что Пётр Шваб новые напечатал достать. Эти не продавай. Только Государыне и батюшке твоему Патриарху по одной вручи. Печатать мы только начали. Это пробные экземпляры. Вдруг тебе не понравятся.
- И впрямь Петруша видит через четыреста вёрст, - засмеялась Государыня, когда дьяк достал из большого сундука тонкую пачку книг.
Борисов разобрал книги и протянул по две матери и сыну. Сам же посмотрел оставшиеся две. Одна книга называлась "Молитвенник". Как и все творения Шваба, она была бесподобно оформлена, но не это было главное, на верху всех листов были узоры из лепестков цветов, и было видно, что это не рисунок, а настоящие лепестки настоящих цветов. Царь тоже заметил это и попробовал краешкам ногтя. Нет, лепесток был как бы внутри бумаги.
