— Ужин на столе, — сказала Зане, стирая в тазу свою кофточку. — Чай, наверно, уже остыл. Подогрей.
— Стану я греть, — отвечала Дзидра. — Выпью и так.
Покончив со стиркой, Зане вытерла руки и положила перед сестрой газету. Дзидра удивленно посмотрела на нее.
— Прочитай. Там тебе письмо.
Дзидра решила, что с ней шутят. Она отодвинула газету и, вздохнув, заговорила с сестрой о том, о чем не переставая думала уже несколько дней.
— Знаешь, я от этого ребенка уйду.
— Как это так — уйдешь?
— Я не могу больше выдержать. Мне надоело. С утра до позднего вечера… и каждый раз задерживайся. Хозяйка, правда, не виновата — такая у нее работа… но я, ей-богу, не могу!
— Гм! — сказала Зане. — А на что ты будешь жить?
— Подыщу себе что-нибудь другое.
— Например?
— Не знаю, — сказала Дзидра, потягивая маленькими глотками холодный чай. — Уж что-нибудь найду. Хоть где-нибудь на заводе.
— Без специальности тебе везде плохо будет, — вразумительно сказала Зане. — Послушала бы меня, пошла бы в парикмахерскую.
— Не-ет! — решительно покачала головой Дзидра. — Не хочу. Стой весь день в жаре и в пару. Да и противно мне в чужих грязных волосах копаться. Нет, нет!
— Причуды это! — рассердилась Зане. — Так ты нигде работать не сможешь: там то нехорошо, тут — это. Все хорошо никогда не бывает. Поезжай тогда обратно в колхоз… тебя там ждут.
— Ну да! — протянула Дзидра. — Что же я там делать буду?
— Тут черным по белому написано, чтобы мы вернулись, я же говорю тебе — прочти! И собирай чемодан!
Дзидра с удивлением посмотрела на сестру и взяла газету.
— Ну, что ты на это скажешь? — спросила Зане, когда сестра положила газету на стол.
— Но почему они так? — с недоумением спросила Дзидра.
— А кто их знает! — сердито пожала плечами Зане. — Удивляюсь Валин. Что это на нее нашло? Все время ныла, что в Ригу хочет, а тут…
— Все-таки странно, не правда ли? — спросила Дзидра, всматриваясь в газетные столбцы. — Интересно, что скажут Бирута, Леон и другие?
— Если они прочитали, то, наверно, как мы с тобой, удивляются.
Дзидра включила утюг, собираясь гладить выстиранное вчера белье. Но если у Зане необычное письмо вызвало только недоумение и даже недовольство тем, что в газете назвали ее имя и значит все ее знакомые прочтут, то в Дзидре письмо это разбудило тоску по дому, по Силмале.
Правда, она сама, по собственной воле убежала из деревни. Она рвалась из колхоза, где не могла ничего заработать. К тому же старшая сестра уже была в Риге. Конечно, что говорить, и здесь без работы пирогов не подносят. Но зато человек знает, что он получит за свой труд.
