— Выведите его и отрубите голову. Не хватало ещё ресурсы на него тратить.
— Э, нет, твоё величество, здесь я условия диктую.
Надеваю перчатки, демонстративно выпускаю в правую руку тьму, а в левую — свет. Король смотрит на меня офигевшими глазами. Стражники держат алебарды наизготовку и не знают, что делать.
— Итак, морда коронованная, где первый герой?
— Убить его!
Он буквально вжался в трон. Стражники кинулись на меня. Отбрасываю сумку в сторону трона. Перекатом ухожу сразу от трёх алебард, которые своими остриями должны были проткнуть мой живот. Ещё один перекат. В этот раз по мне хотели рубануть. Мои ладони уже сжимают рукояти кинжалов. Подскакиваю к замахнувшемуся латнику, один удар напитанного тьмой клинка, и его голова откидывается на спину, повиснув на куске кожи. Недообезглавленное тело падает, выплёскивая из обрубка шеи чёрную кровь. Еле успеваю убрать ногу от удара очередной алебарды. Стражник делает подсечку. Миг и я уже на полу. Мне в лицо летит острое лезвие. Еле успеваю перекатом уйти в сторону, но левое плечо обжигает боль. Не обращая на неё внимания, вскакиваю на ноги. Пропускаю мимо себя остриё алебарды и бью светящимся кинжалом по древку, тёмным же бью в лицо, закрытое забралом. Эльфийская сталь легко прорезает металл шлема, распарывая плоть и пробивая кость. Краем сознания отмечаю, что осталось ещё четверо. Пытаясь выдернуть кинжал, замечаю, что он застрял в голове уже обмякшего стражника, а его коллега уже замахивается на меня своим оружием. Дёргаю тушку на себя так, чтобы подставить под удар шею трупа. Это срабатывает. Алебарда перерубает шею, а я бью подошедшего сзади алебардиста. Клинок разрезает отрубленную голову, перескакивая на ещё живую жертву. Из-за дополнительного груза на клинке промахиваюсь и вместо головы попадаю по руке. Отсечённая конечность, сжатая в конвульсии и чернеющая в месте среза, повисает на древке. Бедолага заливается в крике. Ко мне подскакивает сразу двое. Уклоняюсь от одной алебарды, вторая же больно бьёт в бок. Вонзаю напитанный светом клинок в висок везучему, добавляя ещё света. Тело бьётся в конвульсиях, а из-под забрала вырываются языки белого пламени. Запахло палёной плотью. Оставляю кинжал в трупе. Выдёргиваю из бока алебарду, обрубив древко, и перехватываю на манер топора. Ещё один хотел подойти сзади, но я отпрыгиваю и вонзаю напитанный тьмой кинжал ему в подбородок. Клинок прошёл голову насквозь, пробив ещё и шлем стражника. Тело безвольной куклой падает на пол.
