Танака, инстинктивно ответивший на поцелуй Мей с гораздо большим энтузиазмом, чем ему бы этого хотелось, наконец оторвался от губ зверодевушки. Затем вытащил из своих штанов руку Мей, резким движением развернул девушку, крепко обнял, прижав к себе, и прошептал на ухо:
— Ну нет. Хочешь меня соблазнить, чтобы я не смог тебя прогнать? Это не сработает.
— А вот та штука, которая упирается мне в спину, говорит от обратном… — промурлыкала Мей.
— Какая же ты дура…
— Хозяин Танака, а знаете, что за всю мою жизнь меня пытались защищать только мама и вы?
— Это-то тут при чём?
— При том, — Мей вырвалась из объятий, развернулась и посмотрела Танаке в глаза, — что смерти я не боюсь с того дня, как выродки из Кувея убили мать у меня на глазах. Она была слишком сильной, чтобы её могли скрутить и поставить рабскую печать, и слишком гордой, чтобы сдаться работорговцам, хоть их и было две дюжины человек против неё одной. Есть вещи похуже смерти, я их видела, я через них прошла, и я не разорвала себе горло только потому, что в Кувее рабам первым делом запрещают совершать самоубийство.
— И теперь ты хочешь, чтобы я посмотрел на твою смерть?
— Какой же ты дурак… — с этими словами Мей опять прильнула к Танаке и поцеловала его. Чисто физически, девушка была сильнее некроманта, чем сейчас нагло пользовалась. Конечно, если он применит магию, то с лёгкостью возьмёт Мей под контроль, вот только он не применит…
Наконец, девушка закончила поцелуй, немного отдышалась, и сказала:
— Мне не нужна свобода. Мне не нужна жизнь, где у меня никого нет.
— Ты молодая, красивая и сильная. Кого-нибудь уж ты себе точно найдёшь. На мне свет клином не сошёлся.
— Какой же ты дурак! И кем я буду для этого кого-нибудь, которого я себе найду? Молодой, сильной и красивой? Я видела, какими жестокими бывают люди, когда могут делать с другими всё, что захотят. А потом меня подарили одному идиоту с недюжинной магической силой. Ты мог делать со мной всё что хочешь, и за два года ты не сделал ничего, за что я бы тебя ненавидела, но много того, за что полюбила. А знаешь, сколько рабов любят своих хозяев? Или хотя бы не ненавидят их? За десять лет в Кувее я не встретила ни одного. Я пойду с тобой в Лилимар, и если я там умру, значит так тому и быть. Только перед смертью я поживу, — договорив, Мей повалила Танаку на землю, впилась в его губы, запустила руку в штаны…
«Какая же ты всё-таки несчастная дура» — подумал Танака, и принялся снимать с девушки брюки…
