Далекие горнисты | страница 7

Я написал «неповторимую». Это действительно так. Потом я много раз приезжал в Севастополь. И каждый приезд туда был как праздник. Но все равно первую встречу не сравнить ни с чем. В ней была радость открытия.

Эту радость можно испытать снова лишь в том случае, если подаришь ее другому.

Посмотришь в изумленные глаза человека, впервые увидевшего море над белыми террасами улиц, и начинаешь чувствовать то же, что и он.

Поэтому, отправляясь в Севастополь, я всегда стараюсь найти попутчика. Я ищу его среди мальчишек, которые мечтают увидеть синие бухты и корабли.

Взрослые люди сердито пожимают плечами: что за причуда — тащить в дальнюю дорогу шумных и непоседливых попутчиков! Они не знают, что игра стоит свеч. А мальчишки не тратят времени на пожимание плечами, не пускаются в длинные разговоры. Они сразу берут быка за рога:

— Где рюкзак, с которым я ездил в лагерь?!

Это просто сон. Я расскажу его точно, как видел. Ни до этого раза, ни потом не снились мне такие подробные и яркие сны. Все помню так отчетливо. Помню, как трогал старые перила в лунном доме и рука ощущала теплое дерево: волнистые прожилки и крепкие затылочки сучков, отшлифованных многими ладонями. Помню, как пружинили доски деревянного тротуара, когда на них качался Братик. Помню, какой большой и выпуклой была тогда луна…

Я видел, что мне одиннадцать лет и я приехал на каникулы к дяде в Северо-Подольск. Не знаю, есть ли на свете такой город. Если и есть, то не тот и не такой. А дядя и правду есть, но живет он в Тюмени. Впрочем, это неважно, в рассказе он все равно не участвует.

Сон мой начинался так: будто я проснулся в дядином доме, в пустой деревянной комнате, звонкой, как внутренность гитары. И понял, что пришло хорошее утро.

Утро и в самом деле было славное. Весело ссорились воробьи, и чириканье их громко отдавалось в комнате. Часто вскрикивали автомобили. В большом городе такого не услышишь.

Я и раньше знал, что дядин дом стоит у крепостного холма, но не думал, что так близко. Окно смотрело прямо в заросший откос. Он был щедро усыпан цветами одуванчиков. Неба я не видел, но одуванчики горели так ярко, что было ясно: солнце светит вовсю.

Я машинально потянулся за одеждой. На спинке скрипучего стула оказались старенькие синие шорты и клетчатая рубашка. Я таких у себя не помнил, но было все равно. Оделся. Заметил, что рубашка чуть маловата и одна пуговица болтается на длинной нитке.

Потом я распахнул окно. Зеленый с желтой россыпью откос как бы качнулся мне навстречу. Я встал на подоконник и прыгнул в утро, полное травы и солнца.