Мой Леня еще раз вздохнул.
— А где твои мальки? — не отставал товарищ.
— Прогнал уроки учить.
— Зря вы ему чините, — заметил второй. — Все равно его салажата ему опять подошвы оторвут. Вместе с пятками.
— Шагайте вы… — сдержанно попросил Ленька. Они засмеялись и запрыгали по ступенькам.
Я протянул ботинок.
— Ну, доскачешь до дому?
— Конечно. Спасибо, — с торопливой улыбкой сказал он.
— Тогда за труды скажи мне, как добраться до Херсонеса.
— Да это же просто! На пятом автобусе, прямо от Графской пристани.
— Леня, — проникновенно сказал я. — Представь себе, я пока еще не знаю, где Графская пристань. Это во-первых. А во-вторых, я люблю ходить пешком.
— Пешком? — немного удивился он. — Ну, тогда… тогда так. — Он встал на парапет, поджав ногу, и зажатым в руке ботинком указал куда-то за деревья. — Вы увидите: разбитая церковь на мысу. Разными улицами можно идти, а потом по шоссе…
Мы вместе спустились по лестнице и неторопливо свернули в боковую улочку. Ленька брел чуть в стороне, поддавая коленками свой заслуженный портфель.
— Капитан… — окликнул я. — А большая у тебя команда?
— Семь, — сказал он, не поднимая головы.
— Хороший народ?
Он пожал плечами, но вдруг весело глянул на меня и признался:
— Хороший народ.
Он остановился у калитки в белой нише каменной стены.
— Я живу здесь… А вам вон туда.
Я прошел еще несколько улиц. Мимо вокзала, вдоль бухты, похожей на большую реку, забитую судами всех размеров. Через площадь, над которой белела башня с квадратными курантами. По белым лестницам и плитам. Потом за стадионом свернул наугад и остановился словно от толчка холодной ладонью в лоб.
Над белыми террасами улиц, над черепицей крыш, над серыми пустырями, вышками и желтыми развалинами храма стояла туманная и мерцающая стена удивительной синевы. Лишь через долгие доли секунды я понял, что это и есть море. И показалось, что поют камни.
Вечером, просоленный морем и прожаренный солнцем, я возвращался из Херсонеса. Мои карманы неприлично оттопыривались из-за того, что в них лежало множество ценных вещей. Там были пестрые и черные камни, осколки мраморных колонн, черепки греческих амфор, ржавые гильзы, большая крабья клешня, наконечник маленького гарпуна, обточенные морем бутылочные стекла и плоские перламутровые раковины мидий.
Я не старался идти прежней дорогой, просто хотел выбраться к лестнице. Но так или иначе, оказался на Ленькиной улице. Я узнал ее по двум заметным тополям. Потом я увидел и самого Леньку. Он прислонил к тополю велосипед и звякал ключом по передней оси.
