Благодарю вас, миссис О'Флаэрти. Вот мы и вернули вам сына целым и
невредимым. Надеюсь, вы гордитесь им. Миссис О'Флаэрти. Еще бы, ваша честь, еще бы! Он у меня храбрый парень. А и
как ему не быть храбрым, раз он вырос в вашем поместье и у него всегда
был такой пример перед глазами, как вы, сэр, - лучший солдат во всей
Ирландии. Подойди и поцелуй свою старуху мать, Динни, голубчик!
О'Флаэрти смущенно повинуется.
Сыночек ты мой дорогой! Ох, погляди, сколько ты пятен-то насажал на
новый красивый мундир! Чего тут только нет: и портер, и яичница.
(Вынимает носовой платок, плюет на него и трет им отворот.) Эх, ты, как
был, так и остался неряхой. Ну вот! На хаки не больно заметно, это вам
не то что прежний красный мундир. Там каждое пятнышко было видно. (Сэру
Пирсу.) Слыхала я в привратницкой, будто ее светлость сейчас в Лондоне
и будто мисс Агнесса выходит замуж за славного молодого лорда. Верно,
вашей чести на роду написано быть счастливым отцом. Дурная весть для
многих здешних молодых господ, сэр. А у нас все поговаривали, что она
выйдет замуж за молодого Лоулеса. Сэр Пирс. За Лоулеса? За этого... чурбана? Миссис О'Флаэрти (с шумным восхищением). Уж ваша честь как скажет - всегда в
точку попадет. Вот уж истинная правда - чурбан! И подумать только,
сколько раз я говорила: будет наша мисс Агнесса миледи, как и ее
матушка. Помнишь, Динни? Сэр Пирс. Ну, миссис О'Флаэрти, я полагаю, вам надо о многом поговорить с
Деннисом без свидетелей. А я пойду и распоряжусь, чтобы подавали чай. Миссис О'Флаэрти. Зачем же вашей чести затрудняться из-за нас. Я могу
поговорить с мальчиком и во дворе. Сэр Пирс. Что вы, что вы, какое же это затруднение! Да и Деннис теперь уже
не мальчик. Как-никак завоевал себе место в первом ряду. (Уходит в
дом.) Миссис О'Флаэрти. Золотые слова, ваша честь. Да благословит господь вашу
честь! (Как только генерал скрывается с глаз, она грозно поворачивается
к сыну и, меняясь с той характерной для ирландцев быстротой, которая
всегда приводит в изумление и шокирует людей, принадлежащих к менее
гибким нациям, восклицает.) На что ты надеялся, бесстыжий врун, когда
сказал мне, что идешь драться с англичанами? Ты что же, думал, я дура,
которая ничего дальше своего носа не видит? Ведь в газетах только про
то и пишут, как ты в Бэкингэмском дворце пожимал руку английскому
королю. О'Флаэрти. Не я ему пожимал руку, а он мне. Что ж, по-твоему, я должен был
оскорбить такого вежливого человека в его собственном доме, на глазах у
