– Именно это я и пытаюсь выяснить, – заверила ее Сэм. – Вы точно ничего не знаете о той женщине, которая вызвала у всех недоумение во время панихиды по отцу Бенджамину?
– Я лишь заметила, как пару бывших монахинь сильно взволновал ее поступок. После службы мы немного выпили в «Грейсуэлле», поминая отца Бенджамина, и я подслушала их разговор между собой.
– О чем же они говорили? – спросила Сэм, склоняясь чуть ближе к собеседнице.
– Думаю, я выболтала вам более чем достаточно. – Джемма открыла дверь машины. – Вы обещали оставить меня в покое.
– Я сдержу свое слово, но только, Джемма, пожалуйста, расскажите, о чем они говорили. Это очень важно.
– Они обсуждали, как хорошо, что все архивы уничтожены, поскольку пора навсегда забыть прошлое и жить дальше спокойно. – Джемма выбралась из автомобиля, но затем задержалась, посмотрела внутрь, положив руку на крышу. – Возможно, вам тоже нужно прислушаться к их совету.
Сэм проводила взглядом Джемму, которая прошла по промерзшей дорожке и скрылась в здании «Грейсуэлла». После чего достала блокнот и вписала имя матери Карлин под именами отца Бенджамина и Джорджа Кэннона.
12 августа 2006 года, суббота
Мать Карлин сидела на краю кровати, сложив свои почти не гнувшиеся воспаленные пальцы в молитве над Библией. Ее самочувствие становилось все хуже, и потому она испытывала привычное физическое переутомление, хотя провела долгий день в абсолютном бездействии. Да, в старении нет ничего хорошего, размышляла она, перекрестившись, а потом положила четки и Библию на прикроватный столик. Все, что ожидает ее впереди, – это хроническое недомогание и бесконечные болезни, усугубляемые расстройством от потери своих знакомых ровесниц. Она уже не могла вспомнить, когда в последний раз просыпалась без ощущения дискомфорта, с чувством хоть какого-то оптимизма в начале нового дня.
Она потянулась за своими ходунками и подняла тощее тело так, чтобы встать к ним лицом. Ее все еще слегка трясло после поездки в больницу накануне. Диагноз молодого и самоуверенного врача-консультанта заключался в том, что ее сердце становилось все слабее и ей следовало установить кардиостимулятор, как только она оправится от напавшего на нее бронхита. Приступы кашля бывали очень сильными. Казалось, ребра готовы разорвать грудь, и она не думала, что скоро поправится. Более того, когда ее перекладывали на постель из инвалидного кресла прошлым вечером, она ощутила страшнейшую усталость и представить себе не могла, что у нее хватит сил проснуться на следующее утро.
