В выработке «динамического стереотипа» принимают участие не только мышцы правой руки. Если попробовать писать левой рукой или привязав карандаш к локтю и даже зажав его зубами, все равно некоторые индивидуальные признаки почерка сохранятся.
Принимаясь за рукопись, эксперт стремится установить в ней три группы признаков: в первую очередь индивидуальные особенности письменной речи, то есть смысловую сторону, затем топографические признаки, то есть размещение всего текста и его частей на бумаге, и, наконец, общие и частные особенности почерка.
Итак, почерк — составная часть письма. По письму можно установить и автора документа, а по почерку лишь исполнителя.
Признаки письменной речи и почерка всегда индивидуальны. Они составляют довольно устойчивый и неповторимый для других комплекс. Человек становится невольным рабом собственных привычек. Он не волен по своему желанию сразу же изменить сложившуюся систему стереотипных движении при письме. Даже контролируя сознанием написание каждой буквы, не удается полностью изменить все признаки почерка. Чтобы этого добиться, нужна долгая тренировка, создание новой системы движений.
Что же происходит, когда мы хотим изменить почерк? Прежде всего пишущий стремится освободиться от присущего ему зрительного образа письма. А это неизбежно связано с деавтоматизацией процесса письма, усилением зрительного контроля — ведь человек должен думать над каждой буквой, стараясь сделать ее непохожей на ту, которую обычно выводила его рука.
Степень деавтоматизации, а следовательно, и устойчивость почерка в значительной мере зависят от способа маскировки.
Эти способы можно разделить на две большие группы.
Первая связана с «изменением зрительно-двигательного образа письма». К ней относятся: скорописное изменение почерка, подражание печатному шрифту, подражание почерку другого лица.
Вторая группа, условно называемая «изменение механизма письма», включает такие виды, как изменение способа держания пишущего прибора и перемена руки.
Выбор способа зависит от многих обстоятельств: от того, насколько человек знаком с видами маскировки, от характера документа и чисто внешних условий. Например, один уверен: достаточно изменить наклон или размер букв, и его никто не узнает; другой же изменяет строение букв и даже специально тренируется, чтобы овладеть техникой такого искажения. Один оказывается в неблагоприятной ситуации и связан временем или присутствием посторонних людей, другой, наоборот, располагает досугом и не ограничен в выборе способа маскировки.
