Первая община
Никто не сомневался в том, что первой общиной верующих были иудеи. В нее входили Мария, мать Иисуса, и иные родственники, а также апостолы: Петр, Иоанн и Иаков, Андрей, Филипп, Фома, Варфоломей, Матфей, Иаков Алфеев, Симон Кананит (Зилот) и Иуда, сын Иакова. На роль двенадцатого апостола они выбрали ученика по имени Матфий: он заменил Иуду Искариота, совершившего самоубийство вскоре после распятия Иисуса.
Все они, ревностные иудеи, какое-то время оставались верны иудейскому закону и продолжали поклоняться Богу в синагогах и в Храме. Свое новое движение апостолы назвали «Путь». Главный акцент в нем делался на том, что Иисус поведет своих последователей в Царство Божье. Впрочем, вскоре новая иерусалимская община начала применять к себе ветхозаветный термин, которым обозначалось собрание израильтян. Греческий эквивалент этого слова – экклесия (церковь) – и означал собрание людей Божьих.
Ученики, как и прежде, внешне принимали иудейскую религию. Они пользовались священными книгами евреев. Но они чувствовали, что воскресение Иисуса и сошествие Духа Святого в Пятидесятницу сделало их чем-то уникальным. Новыми мехами?
Вскоре по прошествии Пятидесятницы храмовые начальники, которым проповеди о воскресении Иисуса были как в горле кость, арестовали Петра и других апостолов. Они пытались заставить их замолчать и не говорить о воскресении Иисуса. Но все их угрозы были тщетны! Последователи Иисуса регулярно посещали храмовые службы, строго соблюдали иудейские законы и ритуалы, и ничто в их поведении не выдавало, будто они отвергли закон Моисея или авторитет Храма. За два года их число достигло нескольких тысяч.
Под предводительством апостолов едва оперившееся движение сохраняло единство посредством двух особых церемоний, благодаря которым реальность смерти и воскресения Иисуса оставалась главной сутью их братства.
Первая, крещение, была им знакома: множество ранних учеников были последователями Иоанна Крестителя. Но в апостольской общине оно обрело иной характер. Крещение Иоанна было способом исповедать веру в Царство, которому еще лишь предстояло прийти. А крещение в новорожденной Церкви было, выражаясь богословским языком, эсхатологическим. Оно отмечало вход в уже провозглашенное духовное царство – которому, впрочем, еще предстояло раскрыться во всей полноте.
Эти первые христиане пришли к вере в то, что смерть, погребение и воскресение Иисуса, за которыми последовало сошествие Святого Духа на апостолов в Пятидесятницу, имели божественную природу. Они знаменовали новую эру, и люди могли войти в жизнь этого духовного царства, поверив в Иисуса как в Господа и приняв крещение как свидетельство своей веры.
