Она мягко стучит по клавишам, и от аппарата раздаётся жужжащий звук.
— Что это? — интересуюсь я, становясь на цыпочки. Но она лишь улыбается. — Это типа регистрация? Потому что мне надо поговорить с администратором или с кем-то главным. Произошла ошибка. Я не должна быть здесь.
Она ослепительно улыбается.
— Мы никогда не ошибаемся, — она произносит таким сладким голосом, что аж зубы сводит.
— Ошибаетесь. Ну или по крайней мере жнец ошибается. Он даже сам это признал.
Она с интересом смотрит на меня.
— Что же, если произошла ошибка, я уверена, Азраил разберётся.
Азраил? Почему это имя заставляет похолодеть от ужаса? Громкий сигнал отвлекает меня.
— Что это? — снова спрашиваю.
Она передаёт тонкий коричневый свёрток размером с тарелку.
— Ровена Джой Джонс, это твоя жизнь.
Чёрт.
ГЛАВА 5
Я смотрю на диск, затем перевожу взгляд на женщину за стойкой.
— И что мне с этим делать?
Она указывает на длинный коридор.
— Выбери любую открытую комнату и посмотри.
Вот как? Она даёт мне нарезку моей жизни и говорит выбрать комнату? Когда берут собаку, дают больше рекомендаций. Я не двигаюсь, она прочищает горло и взглядом говорит мне, что я свободна. Оглядываюсь на очередь из душ и решаю не спорить. И вообще, если кто-то и может помочь мне вернуться, то явно не эта канцелярская крыса.
Иду по красному ковру и сворачиваю в первую попавшуюся открытую комнату. Все стены ярко жёлтые, за исключением пространства над устройством, напоминающим огромный DVD проигрыватель. Перед проигрывателем стоит кресло с высокой спинкой с тёмно-фиолетовой обивкой — мой любимый цвет. Больше в комнате ничего нет.
Я вытаскиваю диск из упаковки и вставляю в устройство, после чего падаю в мягкие подушки. Словно в объятиях облака. Жаль, нет попкорна. Если я правильно помню, моя жизнь довольна интересна. Лыжи с друзьями, шоппинг в Чикаго, закулисье нескольких концертов. Наверно, забавно вспомнить старые деньки.
В пространстве над устройством появляется сцена моего рождения. Вижу лицо мамы, когда меня кладут в её протянутые руки. Она светится от радости, поэтому моё среднее имя Джой (прим. пер. Joy — радость). Всё это довольно стандартно, как можно понять, но от этого не менее классно. На самом деле, я не знаю, что будет дальше, ведь мой папа не позаботился записать происходящее.
Даже несмотря на утомляющие предыдущие сорок два часа мама выглядит потрясающе. Пожалуй, в Послежизни HD работает лучше, чем проектор в кинозале дома. Вытираю слезу умиления, когда вижу, как папа нежно поёт свёртку одежды. Спустя секунду до меня доходит, что это он держит меня. Вскоре входит миниатюрная женщина с огромной улыбкой, забирает меня из рук папы и начинает целовать каждый дюйм моего лица.
