Кроме того, для домны требовалось завезти сырья. Много сырья. Это ведь не тигельная плавка. Домна жрет уголь, руду и известь в поистине промышленных масштабах. Быстро и отчаянно. Поэтому наверху продолжали строится просторные полуземлянки, в которые методично свозили руду со всей Руси. Что было непросто и не быстро.
Посмотрел Иоанн.
Послушал очередные объяснения, почему не получится сделать все в срок. Послушал, как приглашенные немцы ругались на качество руды. Повздыхал вместе с ними. И поехал на верх — на вершину Воробьевых гор, дабы оценить фактические запасы руды и угля, что там удалось накопить. А когда выехал на вершину Воробьевых гор, то замер, мрачно уставившись на плод своих трудов. На Москву. Она дымила и парила. Не хватало для полного счастья только башни Саурона в центре этой «красоты». Экология и красота просто игнорировались. Все шло на откуп получения как можно более быстрого результата.
Вокруг столицы были раскиданы, на первый взгляд бессистемно, укрепленные посады. А за горизонт уходило пять крупных дорожных насыпей с трамбованной щебенкой поверх. Плюс какие-то домики да склады, разбросанные всюду и стоящие вне стен. И дымы. Несмотря на лето, казалось, они были всюду. Ветряные мельницы, каковых в обозрении имелось несколько десятков. Многочисленные водяные колеса. Каскад плотин на Яузе-реке. И прочее, прочее, прочее. На Москве-реке по меньшей мере два десятка каких-то лодочек, спешащих по своим делам. А на дорогах люде пешие, всадники и подводы. Много. В целом — вид больше напоминал какой-то промышленный район, чем столицу.
Король с некоторым раздражением потер лицо.
— За все нужно платить, — прошептал он сам себе, впервые лицезрев всю эту панораму и ужаснувшись.
Он совсем забыл за своей рациональностью о представительских функциях. И о том, какое впечатление на окружающих производит его город. Неудивительно что дела не ладились на дипломатическом поле. Ведь что видели дипломаты? Огромное село, дыру, что коптила дымами, «красуясь» земляными стенами, а не столицу крупнейшего в Европе королевства. Не то, что Краков, но и даже Вильно выглядели много богаче, лучше и ухоженнее. А тут… духота, мрачность и какая-то сальность… грязь что ли. Вот какие ассоциации наводил этот вид. Дело не спасало даже то, что в Москве ныне мылись лучше и больше, чем в остальном мире.
Общий эффект — он оказывался крайне угнетающий… И с этим нужно было что-то делать… Срочно делать. Хоть что-то, спасая положение. Потому что иначе он будет с боями прорываться через любые, даже самые незначительные препоны. И каждый его успех будет провоцировать все возрастающее сопротивление окружающего мира. В нем ведь испокон веков встречали и провожали по одежке. А «серые мышки» может быть и ценились, но уж точно не уважались. Оттого монархи и стремились к блеску да роскоши. Это была не прихоть. Увы. Это была жизненная необходимость, которая наравне с физической силой являлась альфой и омегой дипломатии как внешней, так и внутренней…
