Купил часы на браслетке я.
Ты прощай, моя зарплата последняя.
Вижу слезы жены, нету в том моей вины,
Это в дверь постучали костяшки войны.
А часики тикают, тикают, тикают,
Тикают ночи и дни,
И тихую, тихую, тихую, тихую
Жизнь мне пророчат они.
Вот закончилось, значит, сражение,
Вот лежу я в траве без движения,
Голова моя в огне, и браслетка при мне,
А часы, как чужие, стучат в стороне.
Все тикают, тикают, тикают, тикают,
Тикают ночи и дни,
И тихую, тихую, тихую, тихую,
Жизнь мне пророчат они.
Моцарт на старенькой скрипке играет…
Моцарт на старенькой скрипке играет,
Моцарт играет, а скрипка поет.
Моцарт отечества не выбирает,
Просто играет всю жизнь напролет.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
Наша судьба то гульба, то пальба.
Не оставляйте стараний, маэстро,
Не убирайте ладони со лба.
Где-нибудь на остановке конечной
Скажем спасибо и этой судьбе,
Но из грехов своей родины вечной
Не сотворить бы кумира себе.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
Наша судьба то гульба, то пальба.
Не расставайтесь с надеждой, маэстро,
Не убирайте ладони со лба.
Коротки наши лета молодые,
Миг — и развеются, как на кострах.
Красный камзол, башмаки золотые,
Белый парик, рукава в кружевах.
Ах, ничего что всегда, как известно,
Наша судьба то гульба, то пальба,
Не обращайте вниманья, маэстро,
Не убирайте ладони со лба.
Синяя крона, малиновый ствол…
Синяя крона, малиновый ствол,
Звяканье шишек зеленых.
Где-то по комнатам ветер прошел,
Там поздравляли влюбленных.
Где-то он старые струны задел,
Тянется их перекличка.
Вот и январь накатил-налетел,
Бешеный, как электричка.
Мы в пух и прах наряжали тебя,
Мы тебе верно служили,
Громко в картонные трубы трубя,
Словно на подвиг спешили.
Даже поверилось где-то на миг,
Знать, в простодушьи сердечном —
Женщины той очарованный лик
Слит с твоим празднеством вечным.
В миг расставания, в час платежа,
В день увяданья недели,
Чем это стала ты нехороша,
Что они все одурели?
И утонченные, как соловьи,
Гордые, как гренадеры,
Что же надежные руки свои
Прячут твои кавалеры?
Нет бы собраться им время унять,
Нет бы им всем расстараться,
Но начинают колеса стучать,
Как тяжело расставаться.
Но начинается вновь суета,
Время по-своему судит.
И как Христа тебя сняли с креста,
И воскресенья не будет.
Ель, моя ель, уходящий олень,
Зря ты, наверно, старалась.
Женщины той осторожная тень
В хвое твоей затерялась.
Ель, моя ель, словно Спас на крови,
Твой силуэт отдаленный.
Будто бы след удивленной любви,
Вспыхнувшей, неутоленно.
В нашем доме, в нашем доме…
