Из преисподней наверх уголь мечет.
Мы топливо отнимем у чертей,
Свои котлы топить им будет нечем.
Припев
Взорвано, уложено сколото
Черное, надежное золото.
Да, сами мы как дьяволы в пыли,
Зато наш поезд не уйдет порожним.
Терзаем чрево матушки-земли,
Но на земле теплее и надежней.
Вот вагонетки, душу веселя,
Проносятся, как в фильме о погонях.
И шуточку "Даешь стране угля!"
Мы чувствуем на собственных ладонях.
Припев
Воронками изрытые поля
Не позабудь и оглянись во гневе,
Но нас, благословенная земля,
Прости за то, что роемся во чреве.
Да, мы бываем в крупном барыше,
Но роем глубже, голод ненасытен.
Порой копаться в собственной душе
Мы забываем, роясь в антраците.
Припев
Вгрызаюсь в глубь веков хоть на виток,
То взрыв, то лязг, такое безгитарье.
Вот череп вскрыл отбойный молоток,
Задев кору большого полушарья.
Не бойся заблудиться в темноте
И захлебнуться пылью — не один ты.
Вперед и вниз! Мы будем на щите,
Мы сами рыли эти лабиринты.
Припев.
Не покупают никакой еды,
Все экономят вынужденно деньги.
Холера косит стройные ряды,
Но люди вновь становятся в шеренги.
Закрыт Кавказ, горит Аэрофлот,
А в Астрахани лихо жгут арбузы,
Но от станка рабочий не уйдет,
И крепнут, как всегда, здоровья узы.
Убытки терпит целая страна,
Но вера есть, все зиждится на вере.
Объявлена народная война
Одной несчастной бедненькой холере.
На трудовую вахту стал народ
В честь битвы с новоявленною порчей
"Но пасаран!" Холера не пройдет.
Холере нет, и все, и бал закончен.
Я погадал вчера на даму треф,
Назвав ее для юмора холерой,
И понял я — холера это блеф,
Она теперь мне кажется химерой.
Во мне теперь прибавилось ума,
Себя я ощущаю Гулливером.
Ведь понял я — холера не чума,
У каждого всегда своя холера.
Уверен я, холере скоро тлеть.
А ну-ка, залп из тысячи орудий!
Вперед, холерой могут заболеть
Холерики — несдержанные люди.
Отбросив прочь свой деревянный посох…
Отбросив прочь свой деревянный посох.
И пав на снег, и полежав ничком,
Я встал и сел в погибель на колесах,
Презрев передвижение пешком.
Я не предполагал играть судьбою,
Не собирался спирт в огонь подпить.
Я просто этой быстрою ездою
Намеревался жизнь себе продлить.
Подошвами своих спортивных чешек
Топтал я прежде тропы и полы,
И был неуязвим я для насмешек,
И был недосягаем для хулы.
Но я в другие перешел разряды,
Меня не примут в общую кадриль.
Я еду, я ловлю косые взгляды
И на меня и на автомобиль.
Прервав общенье и рукопожатья,
Отворотилась прочь моя среда.
Но кончилось глухое неприятье
