– Заплатить не проблема. Точно там всё в порядке будет?
– Будет. Должны они мне очень сильно. Вот я этот долг с них и возьму. Так что вы отдыхайте, я во дворе приберусь, а утром отправимся.
Марина
Вторая записка, в отличие от первой, для которой слов никак не находилось, писалась легко. Таких писем с просьбами писано было немало, рука как сама двигалась, без малейшей запинки:
«Дорогой Николай Николаевич!
Дорогие сестры Синяковы!
Умоляю вас взять Мура к себе в Чистополь – просто взять его в сыновья– и чтобы он учился. Я для него больше ничего не могу и только его гублю.
У меня в сумке 150 р. и если постараться распродать все мои вещи…
В сундучке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттисками прозы.
Поручаю их Вам, берегите моего дорогого Мура, он очень хрупкого здоровья. Любите как сына – заслуживает.
А меня простите – не вынесла.
М. Ц.
Не оставляйте его никогда. Была бы без ума счастлива, если бы он жил у вас.
Уедете – увезите с собой.
Не бросайте»
Надежда на Асеева была слабая – и сам Коля, хотевший угодить и нашим, и вашим, и жена его, Марину ненавидевшая яркой и незамутненной ненавистью, были союзниками ненадежными, но сейчас просить было некого – все остальные сами сидели в Чистополе на птичьих правах и взять на себя груз в виде Мура не смогли бы никак.
Андрей
Настя засопела почти сразу, а Андрей после всего заснуть так и не смог. Сквозь полудрему слышал, как Витя убирался во дворе, потом, ругаясь, долго заводил машину, уехал, а через полчаса вернулся.
Когда за окном начало сереть, Андрей, поняв, что уже не уснет, встал и вышел на улицу. Витя курил, сидя на корточках у своей полуторки.
– Не спится, Андрей Григорьевич?
– Не спится. А машины твоей на работе не хватятся?
– Не, она как бы в ремонте сейчас. Завгару заплатили, вот и ездим по своим делам. На пару-тройку дней в месяц всегда можно договориться.
– Витя, а то, что вчера нашумели здесь, никто не…
– Кому? Здесь милиция раз в год бывает. Из пушки если стрелять будут, тогда да, из Казани приедут, а так – ерунда, не думайте даже.
– На аэродром далеко ехать?
– Не, не очень. За час выедем на всякий случай, с запасом. Не переживайте, улетите.
Вышла на крыльцо сонная Настя. Андрей пошел смотреть ее. Синяк побагровел, болел, конечно же, но Настя сказала, что болит не очень сильно. Похоже, предстоящий полет на самолете подействовал на нее лучше всяких лекарств.
Выехали даже не за час. Андрей не находил себе места, сил, чтобы ждать уже не осталось. Хоть как, но в нужную сторону.
