Времена первых поселенцев давно прошли, а война все продолжалась. Теперь ее вели фермеры, оберегающие свой скот от диких хищников, и дьяволов в Тасмании осталось очень мало. Тогда люди опомнились и запретили охоту на этих удивительных зверей.
И все равно, нелегко жилось дьяволу: детенышей рождалось много, а выживали единицы. Вот и Ночке удалось вырастить всего лишь двух сыновей. Старшего, большого любителя поесть, называла она Мордаш, а младшенькому дала имя Пятнаш, за круглые пятна на черных боках.
Пройдет всего несколько дней и покинут братья заботливую маму, уйдут куда глаза глядят, искать свое место на острове. Каково придется им, неопытным, юным, делающим первые шаги в самостоятельной жизни?
Держаться бы братьям вдвоем, и надежнее, и спокойней, да не такой зверь тасманийский дьявол. Издавна привык он жить в гордом одиночестве, имея свои владения.
Разошлись Мордаш и Пятнаш в разные стороны, каждый по своей дорожке. Оглянулся Пятнаш, чтобы посмотреть на своего братика в последний раз, а того уже и след простыл. Кругом лес, знакомый, родной, но сегодня отчего-то не такой добрый, как всегда. Поднял Пятнаш голову, втянул носом терпкий воздух и неторопливо заковылял вперед, искать себе новый дом.
Трудно пришлось Пятнашу в первые дни самостоятельной жизни без маминой поддержки и помощи, не всегда охота оказывалась удачной. Впервые узнал он, что такое засыпать на голодный желудок, а его толстый хвост, хранящий запасы жира, совсем отощал.
Спустя несколько дней, а точнее ночей, Пятнаш вышел к реке. Чистая прозрачная вода струилась по гладким камням, подмывая корни высоких древовидных папоротников. И тут в носу у Пятнаша приятно защекотало. Легкое дуновение ветерка принесло с собой долгожданный запах еды. Его принадлежность Пятнаш определил мгновенно и безошибочно. Так могла пахнуть лишь выброшенная на берег рыба.
На своих коротеньких крепких лапках Пятнаш торопливо и уверенно затрусил вдоль русла реки. Он не остановился, пока не уперся мордочкой в поблескивающий при свете луны рыбий бок и незамедлительно приступил к трапезе. Ему казалось, такой вкусной рыбы он еще никогда не ел. Покончив со случайной находкой, Пятнаш внимательно вслушался в ночные звуки леса. Звенела вода, шелестели листья, в траве шуршали жуки, с особым едва уловимым шелестом распускались бутоны ночных цветов, но всякий прочий шум перекрывали звонкие голоса, доносящиеся с реки и из ближайших к ней зарослей. Это пели квакши. Не так давно из темных невзрачных головастиков они превратились в настоящих лягушек, блестящих, зеленых, покрытых красивыми золотистыми пятнами, и теперь восторженно сообщали об этом и лесу, и реке, и юному тасманийскому дьяволу.
