Квартира находилась в хорошем районе, чистый и аккуратный подъезд, лифт легко поднял их на четвёртый этаж, а там они замерли у двери.
– Словно он готовился к нападению с тараном! – пробормотала Алёна, оглядывая тяжеленную металлическую дверь. И тут она увидела, как Урс прикладывает нос к замочной скважине и негромко ворчит.
– Что это он? – Марина Сергеевна невольно поёжилась.
– Смотри! – Алёна указала пальцем на царапины вокруг нижней скважины. – Пётр Владимирович сильно пил?
– Нет, что ты! У него сердце больное было. Да он и в молодости не был любителем. Так, по большим праздникам.
– Тогда это не он. Открыть пытались, и явно не ключом. Смотри, как ободрано! Урс, ты молодец! Освещение не очень яркое, мы могли бы внимания не обратить.
Ключи легко открыли оба замка, и они вошли в квартиру. Алёна заперла дверь за собой. Закрыв на верхний замок, помедлила, и на всякий случай, ещё и нижний закрыла. Похоже, нижний так и не поддался тому, кто хотел войти.
Урс не спеша обошел все три комнаты и не найдя ничего опасного, улёгся у входной двери.
– Бабушка, смотри! – Алёна вошла в одну из комнат и увидела на стене очень красивую увеличенную фотографию собственной бабули в молодости.
– Эх, Петенька, Петенька… – бабушка уже вытирала слёзы. – Это он меня и фотографировал, мы на рыбалку ездили. Я тогда поймала леща. Первый раз в жизни удочку взяла и на тебе! Твой дед удочку хотел на рогатку поставить, пошел, чтобы ветку нужную найти, а меня просто попросил удилище подержать. Ну, я и подержала. Удачно. Они тогда так смеялись…
– Смотри! – повторила Алёна. – Тут письмо.
За раму фотографии был заткнут конверт.
Бабушка распечатала его и пока читала, и улыбалась и плакала, а потом посерьезнела. – Алёнушка, он пишет, что когда смог заработать немалые деньги, захотел помочь семье. У него есть племянница, а у той единственный сын. Он купил племяннице квартиру, стал давать деньги, но она полностью избаловала этого самого Сашеньку и тот, после появления Петьки с деньгами, решил, что его жизнь теперь устроена. Работал где-то менеджером по продажам. Не утомлялся. Пётр решил, что парню хорошо бы самому что-то зарабатывать и спонсировать перестал. Тот вроде как охотно согласился, и вообще играл роль рубахи-парня. А потом у Петьки стали пропадать деньги. Не очень много, так, по мелочам. Поначалу он решил, что возраст шутит, но, он же инженер, да из талантливых, вот и поставил небольшую подстраховку. Камеры с датчиком движения. И камеры сняли, как этот самый Саша тягает у него деньги. Поговорил с ним. А тот ему и заявил, что тут всё равно всё ему достанется, он единственный наследник, так что чего его дед двоюродный так парится? Можно сказать, что он, Саша, берет заём у самого себя. Петька ему ткнул в нос завещание, которое было писано на меня и на его племянницу. И пообещал, что раз он племяннице квартиру купил, то завещает он ей только деньги, чтобы ей положить на счёт и иметь что-то с процентов. А этому наследничку ничего не достанется вообще! К счастью, разговор происходил на даче, там люди были, потому что Петька прямо не пишет, но, похоже, что Саша этот был в дикой ярости. А пишет он, чтобы я ни в коем случае ничего наглецу не отдавала, потому что для него эти деньги – яд смертельный. И не обманывалась ни несчастным его видом, ни благородным, ни просительным. Вот слушай: «Актёр он отменный, фигляр! Даже меня обманул. И до денег жаден неимоверно! Так что Мариночка, имей в виду, что он и к тебе будет подбираться. Прости, что такую заботу тебе оставил, но только в старости понял, что деньги заработать проще, чем найти по-настоящему близких и любимых людей. Людей, с которыми тепло. Мне всю мою жизнь было тепло только рядом с Лехой и с тобой…»
