«Андрей? Почему он называет меня этим именем? Может, меня и вправду так зовут?».
Взгляд мужчины забегал по белой стене, на которой не за что было зацепиться. Он очень хотел что-нибудь вспомнить. Его взгляд его упал на медицинскую карточку, лежащую справа на подставке. На ней жирными черными буквами было написано: «Андрей Беляев». Дальше – неразборчивый мелкий шрифт. Что ж, если он и вправду Андрей, он это непременно вспомнит, ведь так сказал доктор.
«Возможно, я попал в аварию, и у меня временная амнезия. Хмм… Но лучше не строить теорий, а дождаться возвращения памяти…».
Пока полулежавший в кресле мужчина размышлял над ситуацией, Наташа в оцепенении сидела на стуле. У нее были смешанные чувства. С одной стороны, она была рада видеть Андрея, с другой – она переживала за исход эксперимента. Хотя то, что происходило, назвать экспериментом было бы не совсем правильно – этот метод какое-то время уже практиковался в этом институте. Наташа верила доктору Брейману и его знаниям. Поэтому все, что ей оставалось, – тихо сидеть и наблюдать. Она не видела лица Андрея, но могла слышать его голос, и это приводило ее к осознанию, насколько она соскучилась по своему возлюбленному.
Доктор тем временем внимательно наблюдал за Андреем. Это был его далеко не первый сеанс трансперсональной психологии. Он занимался этим уже довольно давно и, следовательно, знал, что в работе с пациентами терпение – его главный и близкий друг. Много повидав за свою практику, он был готов к большинству неожиданностей, которые постоянно всплывают в такого рода деятельности.
То, чем занимался доктор, можно было отнести к медицине, ведь он помогал людям излечиться от пороков и болезней на психическом уровне, на душевном. Но это не какой-то там аппендицит, который можно вырезать под наркозом. Он имел дело с душами. А душа – нечто нематериальное, до нее нельзя дотронуться физически, вырезать или заменить. Это сложнейший и до сих пор не изученный феномен. Нужно быть предельно осторожным в работе с ней и с терпением ожидать результата.
Андрей тем временем скользил взглядом по большому окну, забранному решеткой. В голове мелькнул вопрос: «Почему здесь решетка?» – но так же быстро интерес к решетке потух. Взгляд пробежался по противоположной стене и замер на поверхности зеркала. Он только сейчас его заметил, и было очевидно, что именно этот предмет вызвал в нем наибольший интерес с момента пробуждения. Глаза сверлили отражение, смотревшее на него из зазеркалья. Мужчина даже привстал в кресле и замер со странным выражением лица. Он всматривался в зеркало, словно вспоминая что-то. Немного погодя, он вскочил, забыв про сковывавшую его слабость, и подошел к зеркалу. На него смотрел красивый и стройный молодой человек со светлыми волосами.
