– Где взяли? – голос старика был резким и скрипучим, словно плохо смазанные петли у дверцы старинного шкафа.
– В лесу на границе, заметили дым. Этот вот дрых у кострища. Возможно, планировал поджог.
– Ничего я не п…
– Молчать! – резкий удар древком на полных пять хитов в висок, заставивший меня рухнуть на пол. Я почувствовал тошноту и нарастающее бешенство. Дай мне только время, урод, пущу на экспу и тебя, и всех твоих дружков. Впрочем, ярость быстро сменилась удивлением – господину коменданту столь жёсткие меры также пришлись не по душе.
– Что за самоуправство? Я давал команду?
– Никак нет, господин комендант!
– Он пытался колдовать по дороге?
– Нет, господин комендант, но…
– Без «но». Пах безумием?
– Нет, господин комендант. Мы бы тогда порешили его на месте, по протоколу. Это явно лангийский шпион.
– Да? Ну это мы посмотрим…
Коменданту потребовалось несколько секунд и немалое напряжение, чтобы встать со стула, но в конце концов он неторопливо прошаркал ко мне, чтобы рассмотреть получше. Его правый глаз сощурился так сильно, что превратился в щёлку. Я почувствовал себя неуютно, будто мебель, выставленная на продажу.
– Одежда? Оружие?
– Гладиус, кожаная фляга, сапоги из тряпья, плащ из какой-то шкуры и острая палка.
Эта «острая палка» убила мантикору, которая порвала бы на тряпки вас всех, ребята. А про перстень доблестный пограничник решил не докладывать – дисциплина всё же хромает…
– Это самое странное описание лангийского агента из всех, что я слышал, – смешок, вырвавшийся у господина коменданта, можно было принять за треск сломавшейся ветки. – На какой части тела стоит метка?
Притащившие меня бойцы синхронно переглянулись, и стало ясно, что о каких-то деталях протокола они всё же забыли. Тот, что поумнее, промолчал. Тот, что посмелее, попытался дать ответ:
– Мы не… В смысле, он же явно… И вообще, кто ещё…
– Кретин. Десять суток караула, остальным по три. Ты, – я не сразу понял, что последнее относилось ко мне. – Встать. Руки в стороны, подбородок наверх.
Нехотя подчинившись, я окончательно смирился с ролью предмета интерьера. Впрочем, старик, в отличие от подчинённых, воздержался от каких-либо физических действий. Через пять минут осмотра он хмыкнул и вернулся к себе за стол.
– Вы могли притащить сюда живую бомбу, но дуракам везёт. Метки нет, он не лангиец. Но явно и не отшельник. Ты. Можешь говорить. Кто и откуда?
– Я… – пока меня тащили по дороге, я мучительно пытался придумать правдоподобную легенду, но все варианты казались глупыми. От меня ускользало, почему представители Железной Империи вместо хлеба-соли и стартовых квестов встретили буквально в штыки. Видимо, это и есть та самая «уникальная история для каждого игрока», сначала мантикора, теперь арест. Только вот мне эта история казалась откровенно дрянной. – Меня зовут Ардор. Я из очень далёкой страны. Путешественник, никому не желаю зла. И уж точно не шпион!
