.
Очень интересные сведения о событиях весны 1127 г. во Фландрии – об убийстве графа Фландрского Карла Доброго и наказании преступников (гл. XXX) – дают два сочинения с одинаковым названием «О жизни и мученичестве Карла Доброго, графа Фландрского». Одно из них написано «по горячим следам» Готье, каноником, потом архидьяконом Теруаннской церкви и близким человеком самого Карла, по поручению Жана, епископа Теруаннского[68]. Готье писал едва лишь месяц спустя после несчастных событий весны 1127 г. и в своем сообщении привел все, что сумел узнать от очевидцев и что рассказывали об этом во Фландрии[69]. Другое сочинение создано ок. 1130 г. Галбертом из Брюгге, публичным нотарием этого города и практически очевидцем событий[70]. Ценность его произведения неизмеримо увеличивается тем, что, находясь в городе в момент преступления и во время осады, Галберт записывал на своих табличках день за днем все, что происходило, что он видел и слышал, что делал вместе с согражданами; на основе этих записей, упорядочив и дополнив их некоторыми рассуждениями, он создал свою драматическую и весьма эмоциональную историю[71].
Понимание некоторых моментов, связанных с вторжением германского войска во Францию в 1124 г. (гл. XXVIII), дает отрывок из «Саксонских анналов» (до 1139 г.) Эккехарда из Аураха, монаха Санкт-Галленского монастыря[72].
Гвиберт Ножанский (род. ок. 1053, † 1124), аббат Нотр-Дам-де-Ножан-су-Куси (1104-1124) в Ланском диоцезе, – весьма своеобразный автор «Истории моей жизни»[73], хотя очень критичный и склонный к морализаторству, – предоставляет любопытные сведения, касающиеся своего региона и его ближайших соседей, а также некоторых действующих лиц (Тома де Марль и его отца Ангерран де Бов).
Упомянем также более позднего английского историка Генри, архидьякона из Хантингдона (род. ок. 1080/90, † ок. 1155), который по заказу епископа Линкольнского Александра написал всеобщую «Историю в 8-ми книгах»[74]. Над этим трудом он работал в 1130-1154 гг. и завершил его смертью короля Этьена де Блуа. Вплоть до 1127 г. изложение следует Англо-саксонской хронике, которая была им лишь сокращена, хотя в начале VII книги, посвященной правлению Генриха I (1100-1135), он заверял, что будет говорить лишь о том, что видел сам или узнал от очевидцев. Этот труд гораздо более холоден и рассудочен по сравнению с произведениями Сугерия или того же Ордерика Виталя, может быть, потому что события уже отделены от пишущего временем или расстоянием и не волнуют автора так остро и непосредственно. Изложенные более сдержанно и менее эмоционально события под пером Генри Хантингдона приобретают первые черты традиции.
