– У господина Росси судебный процесс, – охранники недовольно переглянулись.
– Так ведь он открытый?
Я настояла, поэтому им пришлось отвезти меня в здание суда – шестиугольную пирамиду, похожую на тюрьму. Это гранитной громаде не место в мире стекла и бетона, и она прижалась к земле, цепляясь за асфальт широкими лестницами. Небоскребы нависали над ней, давили стальной мощью, окутывая немым упреком за то, что она не вписывается в городской пейзаж. Так случается всегда. Если ты не такая как все, готовься к борьбе. Мир постарается избавиться от тебя, сточить в песок, как неровность на идеальном стекле.
Охрана осталась снаружи, а я предъявила документы и поднялась в зал суда. Только что закончился перерыв, и судебный пристав показал на лестницу, ведущую на балкон. В зале мест не осталось.
Я старалась двигаться неслышно, но Джулиус ощутил мое присутствие. Обернувшись, он замер с приоткрытым ртом, пока судья не позвал его по имени.
Почему он так шокирован моим появлением?
Я ничего не знала о судебном процессе мужа и, пробираясь через ряды зрителей, пропустила начало. Соседи шепотом обсуждали обвиняемую, сына которой забрали социальные службы.
Но меня интересовал только Джулиус.
Собранный, строгий, ответственный, как и всегда. Бросающий на меня тяжелые взгляды, как и всегда.
Он отвернулся, и я наконец прислушалась к словам эксперта, вызванного в качестве свидетеля. Он говорил об осуществлении прав и обязанностей, об осознании ответственности и последствий совершенных поступков.
О дееспособности.
Я еле сдержалась, чтобы не вскочить на ноги. Теперь я уже не пропускала ни одного слова.
Эксперт протер очки и откашлялся.
– Действия обвиняемой – результат психического кризиса. Она недееспособна и не отвечает за свои поступки.
Джулиус отличный юрист, это очевидно. Его кредо – уверенность без излишнего пафоса. Он задавал вопросы, складывал мозаику истории, и его слова ложились на слух присяжных водонепроницаемым покровом. Что ни добавь сверху, их уже не смоешь из памяти.
Он способен решить исход любого дела.
На мгновение я перенеслась на скамью подсудимых, а Джулиус выступал свидетелем, подтверждая мою недееспособность. Несколькими умелыми словами он может отнять единственное, о чем я мечтаю, – свободу. Которой у меня никогда не было.
Если захочет, он подчинит меня своей власти.
Стараясь не шуметь, я вышла из зала суда. Так спешила, что прищемила палец в двойных дверях. Выйдя на слабое весеннее солнце, я подставила лицо его робкой ласке.
