Чуть подрагивая, рука зависла над клавиатурой.
Гровер сказал, что мы общались по почте.
Я открыла папку отправленных сообщений.
Почему мне так страшно? Я не встречалась с Гровером раньше, это точно. Почему я не верю самой себе?
Гровер Лоранс
Никаких отправленных писем.
Выдыхаю. Я никогда не писала человеку по имени Гровер Лоранс.
Собираюсь выключить планшет, но рука сама тянется к папке удаленных сообщений.
Гровер Лоранс
Ни одного письма, что и требовалось доказать. Гровер солгал насчет писем, а с остальным я разберусь.
Я улыбаюсь, но это неискренне, потому что рука снова тянется к планшету. Почему я не могу остановиться? Может, потому что где-то в глубине сознания я предчувствую, что Гровер говорит правду?!
Печатаю «опекун» и со стоном отчаяния смотрю на длинный список писем. Его адрес начинается с гр_лор_домашнийадрес.
Просматриваю некоторые из писем. Жалобы, просьбы, денежные вопросы, ремонт генератора… выбор подрядчиков на перестройку ангара… проблемы с рабочими… поиск нового посредника для моих клиентов…
Анна,
Будь благоразумна! Без посредника не обойтись. Если тебе не нравится эта фирма, наймем другую, но клиенты не должны связываться с тобой напрямую. От этого только хлопоты…
…
Добрый день, Гровер,
Спасибо за разрешение устроить на острове сад. Прилагаю несколько снимков. Деревья очень оживили вид острова. Мы с Терезой собираемся сделать варенье из абрикосов…
…
В копилку моего безумия только что добавилось еще одно весомое доказательство.
Где-то в мире существует другая «я», которая знает Гровера Лоранса и пишет ему письма.
Семьдесят четыре письма за последние пять лет. Остальные стерло время.
Последнее письмо отправлено за несколько дней до свадьбы.
Гровер,
Не стоит тратить время на споры, я уверена в своем решении. Мы с Джулиусом не хотим пышной церемонии. Это брак по расчету, так мне будет легче. Из-за дара моя жизнь стала слишком сложной, и поддержка зрелого мужчины будет очень кстати…
Я опустила голову на холодное стекло стола, поскуливая от боли в груди. Я готова сдаться, сложить оружие, вызвать Гровера и попросить у него защиты. Пусть оградит меня от самой себя, от моего беспамятного безумия.
Распластав ладонь на стекле, я следила за причудливыми отпечатками. Можно ли контролировать свое тело, но при этом полностью оторваться от разума?
Я так и заснула в кресле, обнимая колени, с засохшими слезами на щеках.
Утро оживило меня, восстановило силы. Внутри бился протест, и я спустилась к завтраку полная решимости. Я не сдамся. Пусть военное ведомство объявит мне войну, пусть угрожают, командуют, принуждают, пусть объявят о моей невменяемости всему миру. Все это не имеет значения.
