Нерон внимательно осмотрел обожженную ступню.
– Я донесу тебя до вездехода.
– Нет, я дойду сама.
Я спустилась с его рук и, стараясь не морщиться, втиснула ступню в туфельку.
– Но ты не знаешь, как далеко нам идти. – Нерон хотел, чтобы я попросила о помощи, чтобы снова нуждалась в нем, как раньше.
Этого не случится.
Я пожала плечами.
– Не имеет значения, как далеко нам идти. Я дойду.
Я дошла до вездехода, хотя каждый шаг причинял мучения. Однако я терпела.
– Тебе больно? – спросил Нерон.
– Раньше было очень больно, теперь нет.
– Я имел в виду стопу.
– Через неделю я и не вспомню об ожоге.
Остановившись, Нерон выругался и пнул песок. Что-то в моих словах разозлило его, напомнило о чем-то неприятном. Именно таким я его и помню: слишком темпераментным, непонятным и непоследовательным.
Однажды я мечтала об этом мужчине. Гипнотизировала его тело, мечтая прижаться, почувствовать его запах. Почему-то кажется, что в этот раз Нерон позволит мне такую близость. Я шла рядом, могла проследить пальцем каплю пота на его лице, провести губами по нагретым солнцем мышцам, прикусить смуглую бархатную кожу. Нечеловеческую кожу, с узорчатыми неровностями и бороздами.
Могла.
Но не хотела.
Нерон – прошлое, он травма, он боль. Он рана, которую так старательно залечивал Джулиус.
В вездеходе Нерон дал мне две бутылки воды.
– Климат на Алайоне очень отличается от Тритари. Пей!
Я не возражала. Пила и смотрела на ослепительно синее небо.
– Не хочешь поинтересоваться, где я живу? – Нерону не нравилось мое безразличие. Он хотел, чтобы я была привычной Анной, навязчивой и любопытной. Анной, от которой он отказался.
– Не сомневаюсь, что ты живешь в прекрасном месте. – Я ответила вежливо, но с равнодушием в голосе. – У тебя прекрасный вкус.
– Да, – согласился Нерон. – Во всем, – сказал со значением, пристально глядя на меня.
– Знаешь что? Не тяни дивита за хвосты, не разбрасывайся комплиментами, которым я не поверю! Скажи прямо, чего ты хочешь? Ты бросил меня и не собирался возвращаться. Что изменилось?
Нерон не оценил шутку про дивита и не спешил разбрасываться правдой. С силой сжав кулаки, он потер их друг о друга, будто готовился к драке, потом повернулся и заставил меня посмотреть ему в глаза.
– Мне ничего от тебя не надо!
От этих слов в груди заныла старая рана. Да, Нерон, я помню, что тебе ничего от меня не надо. Ничего из того, что я так активно предлагала.
– Кроме… – Нерон с силой потер костяшками свой подбородок, оставляя след.
