— Это для тебя, потому что ты бунтарь, если тебя попросить что-то сделать, ты выполнишь это с точностью наоборот, — он посмотрел мне в глаза, и я сглотнула от этого цвета, который сейчас напоминал морскую глубину, разрезаемую лучами солнца.
— Я помогу тебе, только я не знаю, как тут себя вести, — я отвернулась от него, упёршись взглядом на куст синих цветов, растущих неподалёку.
— Я подскажу, не волнуйся. Ведь ты войдёшь туда, как моя невеста, и никто не обидит тебя, — облегчённо расправил он плечи.
— Как долго мы будем играть? — я встала с травы и отряхнулась.
— Не знаю, месяц, два, возможно, год, — он тоже поднялся.
— Год? — воскликнула я.
— Когда ты вернёшься на землю, это будет неощутимо, потому что ты продолжишь свою жизнь с той минуты, с которой приостановила, — объяснил он.
— Но перекрашивать волосы я не буду, — предупредила я его.
— А ты и не сможешь, — засмеялся он. — Как бы тебе объяснить, — он задумался. — Вот взгляни на небо.
Я подняла глаза, наслаждаясь оттенками синевы.
— Так, и? — спросила я его.
— Какое оно? — спросил Таг.
— Хм, красивое, яркое, идеальное, — ответила я.
— Опускай голову, — сказал он, и я посмотрела на него. — Вот, кто живёт тут, все такие. В Эдеме нет изъянов, нет шрамов, нет уродства. Тут, одним словом, Рай. А ты человек по происхождению, и ты вошла сюда такой, и нельзя в тебе ничего изменить, даже если ты захочешь. Если ты обрежешь волосы, через пять-десять секунд они снова отрастут, если ты порежешься, то это заживёт за час максимум, в зависимости от глубины раны. Но войдя сюда, ты немного изменилась…
— Как? У меня что, крылья выросли? Или рога? — ужаснулась я и начала заглядывать за спину.
— Нет, — усмехнулся он. — В Эдеме все краски становятся ярче, ты заметила это. И цвет твоих волос, как и глаз тоже.
— И что, я теперь совсем урод? — простонала я.
— Да нет, — нахмурился он. — Скажу так, ты стала тем человеком, на которого сложно не обратить внимания даже тут. Твои глаза из темно-карих превратились в горький шоколад с золотыми молниями, а губы стали сочнее, — его голос обволакивал меня, как густой туман, начинаясь от ног и поднимаясь к груди.
— То есть я теперь точно клоун, — пошутила я, чтобы снять с себя оцепенение. — А где мне жить? Или я не сплю теперь и не ем?
— Ты спишь, ты ешь, ты дышишь, тебе не чужды человеческие потребности, — усмехнулся он и показал рукой вперёд. — Пошли.
— Хорошо, — кивнула я. — Куда мы сейчас?
— Мы поедем в город, а оттуда в дом, в котором я живу, — объяснил он, пока мы шли по садам.
